Разгром

( после боя, действие происходит на соседней ветке)

Разгромровленный, поредевший, потрёпанный и бесконечно уставший отряд бойцов Комитета Спасения Отечества от врагов Единомнения вышел в расположение своих. Высокие, двустворчатые, кованные аристократические врата с вензелями партии «Единство Народа» перекрывали путь в райские кущи. На вратах, как и подобает приличному дому, в полной выправке стоял Привратник Павел. Он гордился своей высокой должностью и самим собой. В свободное от сторожения время он занимался научной работой и был первым клириком среди клевретов товарищества «Хитрый План П». Как и кто ввёл его в клир, рукоположив на хранение псалмов «Хитрого Плана» никто не знал, а сам он предпочитал хранить молчание об этом таинстве. Вот уже семь долгих лет он по крупицам, по обрывкам собирал и находил новые псалмы «Хитрого Плана» «П», чтобы однажды всю свою немалую коллекцию положить на алтарь борьбы с врагами Единомнения. Он считал, что это должно помочь в решающей схватке. А ещё его распирало от гордости, что именно у него хранится свиток Первого Псалма «Хитрого Плана» «П». Были и неприятные моменты в его деятельности. Редко, но находились отступники среди клевретов, которые начинали утверждать, что существовал ещё некий «План» «М», он не был «Хитрым», но с него всё и началось. В такие минуты стражу Павлу становилось горько, и он позволял себе слабость – глотнуть лишнего. Потом собирался с духом и решительно отвергал любые «планы» с «М» и другими литерами, как антинаучные и утопические.

От кованных врат к господскому дому вела тенистая аллея пышного сада, в котором никогда не прекращалось цветение. И где-то там в саду, на одной из лужаек этого райского уголка на возвышении, обложенная подушечками и пуховиками возлежала хозяйка этого чудо-сада – сама Ядвига Леопольдовна Янтарная, или просто Яля – по первым буквам полного имени. Своей роскошью, разнообразием и пестротой цветения райские кущи Ядвиги Леопольдовны превосходили знаменитые сады Семирамиды, что не удивительно. Компьютерный ландшафтный дизайн претерпел значительные изменения со времён Навуходоносора II. Да, и в этом саду были свои пажи, и сейчас они постоянно находились в трудах и заботах о Ялечке, разливая в тонкие, почти прозрачные фарфоровые чашечки душистый чай, с ароматами, что душа пожелает, выкладывая на блюдечки пирожные и печенье на любой изысканный вкус.

Именно чая и тишины сейчас просили израненные души бойцов Комитета Спасения. Страж строго осмотрел шедших в авангарде во главе с комиссаршей Шпинделем, с пониманием отнёсся к их душевным ранам, открыл створы и пропустил с крестным знамением. Хотел было затворить врата, как заметил арьергард в лице Анки-пулемётчицы и аж затрясся от счастья:

- Анна Александровна, Вы ли это? Семь лет Вас дожидаюсь, семь лет. Думал уже, что не сподоблюсь увидеться, - юля и заискивая начал Павлуша.

- Отвянь, - просто и без обиняков буркнула в лицо Павлуши А-А.

- Да, как же-с? Да, не можно-с. Вот так вдруг после всех семи годков ожидания? У нас же дискуссия осталась незавершённой. Я, как знал, и свиток припас, в котором всё правдиво запечатлено во имя нашего священного «Хитрого Плана»… «П», - страж Павел полез под рясу за свитком и достал его, развернул и начал было торопливо бегать глазками по строчкам, в поисках нужного места, как случился казус…

Анна Александровна (А-А), не говоря больше ни слова, повернулась лицом к Павлуше, забрала свиток, не мигая вперлась в заискивающие глаза стража, свернула свиток в плотную трубочку и… натурально от души начала хлестать им Павла по морде. Потом бросила свиток под ноги, сплюнула, затем последовала целая серия отборного мата, потом выдохлась, развернулась и ушла. Благостность пышного Сада была полностью нарушена, ветер понёсся по его аллеям, содрогнулись своды садов Семирамиды, опал белый цвет… Но нарушил благостность не мат, все присутствующие виртуозно владели им до седьмого этажа, это был ИХ язык. А вот свитком по морде первого хранителя псалмов «Хитрого Плана» «П» - это было ни в какие ворота, тем более с вензелями…

- Отвянь, падаль, - снова бросила через плечо Анна, - меня сегодня чуть не убили, меня травили, на меня нападали, брали в окружение, попадала в засаду, меня предавали, я жизнь свою отдавала на благо общего дела, пока ты в ливреи грелся, - было ясно, что она не вышла из боя и её пулемёт еще скажет о себе. Пусть Жанка знает, что бой не завершён.

- Да, как же-с? Да, как же-с можно-с? – Павел был сам не свой. Со странной улыбкой он озирался по сторонам, ища свидетелей и поддержку в этом поругании над святым… в уголке глаза Павлуши заблестела росинка слезою.

- Хорошо, что так – по морде, а не трубочкой… по-другому, - применительно начал было Председатель, но осёкся, представив себя на месте Павла… и у него скрутило живот. Пришлось покинуть место событий по естественной надобности.

Когда председатель вернулся, собравшись с мыслями, ситуация была далека от умиротворённой в саду опавшего цвета. Страж Павел только и повторял своё «Как же-с да как же-с». Он уже не стоял, а возлежал на пуховиках Яды Леопольдовны, и та суетилась над ним, пытаясь притупить терзающие Павла боли. Ведь всё это происходило на Её ветке душевного покоя, пока она телом была ещё там, где плетьми обвисли её руки, отбитые врагами.

Председатель покашлял, обращая на себя внимание, и приступил к разруливанию:

- Мы все были свидетелями тому, чего не должно было быть. И это наш выход из затруднения, - естественно всё внимание теперь перешло к нему. Он это очень одобрял, даже, можно сказать, преображался на глазах, - Свиток, использованный в качестве орудия мщения, хоть и старинный, но, Слава Единству, не с первым псалмом «Хитрого Плана»… «П», а из частной сокровищницы Павла. Поскольку и Павел, и список, сразу 7 старинных ключей имеют возможность воссоединиться более естественным путём, чем через рукоприложение по морде, то есть по уважаемому лицу, то предлагаю – «Жги!» присоветовал внутренний голос – То предлагаю считать то, что мы все наблюдали, не состоявшимся фактом, и, безусловно осуждая вторую сторону… не имевшего места быть события, освободить и её от дальнейших душевных мук.

- Ну, как же-с? А росинка, что навеки вечные застыла в моих глазах? – недоумевал Павел.

- А росинка очень даже гармонично смотрится на вашей ро… родной физиономии, придаёт ей особую отметинку от тех, кто доверил вам быть Главным хранителем «Хитрого Плана»

- «П» - сквозь слёзы поправил Председателя стражник.

- Да, во имя великого «Хитрого Плана»

- «П» - настаивал Павел

- Во имя великого «Хитрого Плана»… «П» будем считать, что не было того, что было, ибо наше единство и верность идеалам Единомыслия важнее в борьбе с нашими врагами, которые есть и будут.

- То есть мы их не победим? – раздалось с нескольких сторон. Председатель понял, что сработало:

- Победим, обязательно победим. Завтра же и приступим к новой стратегии: здесь и сейчас, ни шагу вперёд! Настоящее – это и есть наше будущее, каждый прожитый день – наш вклад в единомыслие. Враг не затянет нас в прошлое. Завтра в девять у меня. Стены закрыть. Враг не должен. Всё.



Продолжение следует

И Грянул Бой (продолжение)

Стремительная атака Комитета Спасения Отечества захлебнулась. Идеи однообразного взгляда на прошлое гибли одна за другой и уже угрожали как настоящему, так и будущему гарью тлетворного плюрализма. Взятая в окружение Жанна, разметала казавшиеся монолитными аргументы Шимкома тяжёлыми выстрелами фактов в упор. Ряды редели с двух сторон. Полегла славная морская пехота, унеся с собой врага. Закончились лайки у всегда осторожного агента Анджи, которая не могла допустить полного засвечивания агентурной сети, перестав отмечать своих, чтобы чужие заблуждались. Неумолкая строчил Анкин пулемёт, раз за разом выбрасывая всё личное в сторону Жанны. Та оставалась неуязвимой, как заворожённая. «Врёшь, не возьмёшь!» - повторяла она себе. И Председателю было ясно, что бой проигран и ни о каких пленных, и ни о каком однообразном взгляде на настоящее и будущее речь идти больше не может. Надо уносить ноги, а вот ноги то его и не несли. Председатель задумался о причинах явления, и его тяжёлый взгляд упёрся в гранёный стакан, рядом с которым отсвечивал полупустой двухлитровый графин. «И здесь измена. Раз пригубил, а он полупустой» - раздосадовано подумал Председатель, усугубляя душевную рану, и обвёл взглядом присутствующих. Ядвига Янтарная откинулась на спинку стула прямой спиной, руки её – её, виртуоза клавиатуры – безвольно повисли плетьми, по щекам бежали ручейки слёз за поруганную честь общего дела. Ей срочно требовалась помощь на какой-нибудь спокойной ветке, с цветочками, с фарфоровыми чашечками чая среди журчащих фонтанов и ручейков.

Председатель перевёл взгляд на агента Анджи, но та взяла и растворилась: была и нет. «На задание ушла. Ловко» - Председатель всегда думал о соратниках хорошо – «Пошли дальше». А дальше гордо стояла Ирэн. Она была их символом несокрушимости общего дела Комитета Спасения Отечества. Она ничего не писала. Она вдохновляла. Она гордо реяла над рядами сражавшихся, она – красивая, непобедимая, непримиримая. Она…

- Вобла, - промямлил Председатель. Язык его не слушался. Внутренний голос произнёс фразу целиком: «Во благо Отечества сие изваяние нам ниспослано!» Председатель клюнул в тарелку, а Вобла фыркнула, тряхнула гривой, развернулась и ушла. Бой завершился потерей флага.

- Ненавижу! – разрезал ночную тишину возглас «her» Бугра. Председатель, как по команде, принял вертикальную позицию по стойке смирно.

- Ненавижу… она в наших, в каппелевцев стреляла, - подвывал, лёжа головой на сукне, «her» Бугор.

- Кто она? – недоумевал Председатель.

- Ваша, мать её, Анка. Сколько лучших сынов покосила, а могли бы сейчас доживать на пособие… как я. Жить могли бы, чай, кофе разносить, на рынке стоять. Народ то грамотный и обсчитать научится. Жили бы как люди! А она…

- Так это в кино было. Мы в другое время живём. Наши теперь победили. Анка по врагам Каппеля стреляла. Одного в самое сердце подстрелила. Наш человек. – Председатель всегда видел в людях самые лучшие черты. Неисправимый оптимист.

- Тогда за это и… отпразднуем. Смерть врагам единомыслия! – и оба обнялись…

… Потрёпанные и обескураженные выходили бойцы из той битвы. Оставлен в кустах раскалённый пулемёт, с заклинившей лентой личных оскорблений, оставлены недосказанности с горькой слезой, потеряна радость даже от того, что остался живой. В такие минуты бойцы вспоминают иногда, какими свежими и радостными они, как кавалергарды, неслись на редуты. От это радости осталась одна апатия, усталость и бесконечное безразличие. И в этот самый момент, когда они уставшие и потрёпанные выходили из окружения этой непобедимой Жанки, отряд попал под шквальный огонь союзных войск с ветки с фарфоровым чаепитием. Бой продолжался. Смертельный, друг с другом.


Очевидец

Продолжение следует

И Грянул Бой

Накануне Великой Битвы прошли празднования Великой Победы. Чьей именно Победы понять было сложно. Красное знамя было одно единственное, а трехцветные полотна украшали всю Красную Площадь, которая только на этот единственный день и освобождалась по заведённой традиции от ярмарок пчеловодов, сыроделов и прочей художественной самодеятельности со своими ларьками и загончиками. Помолившись на портрет Верховного (Председатель Шим-Силыч – перед боем он решил себя так теперь именовать – как свидетель всех прямых линий, как адвентист майских указов и волонтёр Конституционного обнуления и Второго Пришествия, был человеком глубоко верующим в портрет), председатель вышел к обществу. Он был сух, по-военному собран в армейской гимнастёрке фасона Советской Армии с сержантскими нашивками, но, понимая, что перед ним гражданские боевые товарищи, не стал подавать команды «равняйсь, смирно», а просто поставил полный графин перед собой, обвёл взором присутствующих, достал из брючного кармана вилку и постучал.

- Прошу тишины, - весомо произнес Шим-Силыч в гробовое молчание присутствующих – сегодня наш день, день решающей битвы. Не мы начали эту войну с хранителями пережитков прошлого, а они – пережитки – пришли к нам с войной и сегодня мы одержим решительную победу над прошлым во имя светлого будущего. – и кивнул на портрет Верховного.

- Похоронить бы надо – буркнула Ядвига Янтарная.

- Кого? - не въехал Председатель.

- Того, кто вдохновляет этих пережитков, - снова буркнула Ядвига и, как показалось Председателю, позеленела с лица, а без того длинный нос её, стал казаться ещё длиннее.

- Потерпи. Дай срок и с этим делом разберёмся, - примирительно пообещал Шим-Силыч и хотел было по-отечески погладить Ядвигу по голове, как встретился взглядом с Ирэн, и отдёрнул руку. «Потом объясняйся с ней, что я не то имел ввиду», - сокрушался про себя Председатель, собирая волю в кулак перед доведением боевых задачах личному составу Комитета Спасения.

- Итак, господа, попрошу открыть ваши ноутбуки. Агент Шпиндель, доложите тематическую обстановку и последние донесения разведки.

- На вверенном нам Форуме появилась одна подходящая тема, в которой был замечен комментарий одного из наших идеологических противников, - отрапортовала агент Шпиндель.

- Конкретно, - затребовал Председать.

- А конкретно этой вездесущей Жанны, этой прибалтийской кильки, это…!

- Достаточно, - Председатель понял о каком именно враге спасаемого ими Отечества идёт речь

- Её песенка спета, - зловеще отреагировал «her» Бугор, разминая крючковатые пальцы – тоже мне Жанна Д’Арк.

- Не сразу, – со всей вескостью отреагировал Председатель – должен подтянуться её ухажёрик.
- Хитёр бобёр, - опять, не соблюдая дисциплину и субординацию, проскрипел «her» Бугор, потирая потные ладошки.

- Мы все выступим против них единым фронтом, когда пробьёт наш час. В настоящий момент, разведку боем проведёт наш старейший и заслуженный член Комитета Спасения, у которой… или у которого, если член? - накопилось не мало обид за наше общее дело. – Председатель всё более вдохновлялся.

- Надеюсь, это не намёк на мой предпенсионный возраст? – с плохо скрываемым раздражением отреагировала Ядвига Янтарная.

- Отнюдь, - парировал Председатель. Он только сегодня утром специально выписал это слово из толкового словаря Даля и искал повод для его использования. «А что, только эти вшивые интеллигенты имеют право на общее культурное наследие? А общее ли оно у нас» - И внутреннему голосу вторил теперь Председатель – Отнюдь!

- Да, я напишу, напишу, что в их тёмном прошлом, есть такие раны, что не заживают в нашем светлом настоящем до сих пор! Про репрессии против инакомыслящих напишу. Пусть знают, как мы все одинаково на это смотрим. – Ядя слегка начала кипятиться.

- Да, на эту блесну придёт крупный карась к Морячке на сковородочку, - прошипел обладатель потных ладошек, но на него перестали реагировать, и он смело ушёл в засаду.

- Есть контакт! Он клюнул.

- Не подсекай, поводи его приманкой… вдруг он всё же наш человек? – Председатель обладал большим сердцем и готов был прощать заблудших.

- Есть! Он уже два сердечка мне поставил! Жанка будет рвать и метать! – Ядя преобразилась: глаза её блестели, губы слегка дёргались, тонкие пальцы скользили по клавиатуре, как у виртуозной пианистки.

- Не упускай его! Пе… морпехи пошли. Пути к отступлению перекрываем, - Председатель завороженно смотрел в экран.

- Я ему сейчас вдарю! – запальчиво выразилась Морячка.

- И вдарь, и вдарь за всё плохое на моё хорошее! – возбудился агент Шпиндель.

- Важно нащупать слабое место. Какие у него слабые места? – Морячка рвалась в бой.

- Как и у всех у нас: самые слабые места в труселях, - Председатель доверял только своему опыту.

- Вы посмотрите, только посмотрите какой нахал? Он назвал меня Липочкой и на руках обещает носить! Меня?? Да я и сорок килограмм тому назад была неподъёмная для таких, как он индюков! – Морячка слегка зарделась…

- Есть! Мы взяли Жанку в окружение. Теперь ей не отбиться, – Ирэн преобразилась. Председатель выдохнул: победу сегодня они не отдадут, - Она сейчас опять начнёт сыпать фактами, а мы её нашими аргументами, что факты не важны! Мы едины в своём понимании – Ирэн кивнула на Портрет – и не допустим всего остального.

- Нет, но он действительно нахал. Предлагает видео курс совместных тренировок на степе... Я уже лет двадцать ничего тяжелее половника в руках не держала, а он и гантельки советует. Как думаете? – Липа раскраснелась…

- Будь более категорична. Он наш враг… кажется, - Председатель всё ещё верил, что добро победит зло.

- Жанка совсем озверела, нас всех нашистами называет, в предательстве обвиняет, на пальцах доказывает. И опять эта мерзкая манера пуляться фактами. Ненавижу её! – Ирэн всё больше заводилась. В поисках сочувствия перевела взгляд на «her» Бугра, а тот, моргнув пару раз, ошеломил её ещё больше - открыл графин, глотнул из горла, зажмурился, заморщился и выдавил:

- Да, она, падла, такая! Всю душу мне фактами отбила, а я ведь её почти любил… - и заскулил в сторонке. Его час выходить на битву ещё не пробил. Это очень трудно сидеть в засаде, когда боевые товарищи один за другим подвергаются нападкам врагов.

- Видите, он увязает во мне. Уже пишет, что необязательно носить меня на руках; мы можем вместе прохаживаться, а в дверь проходить по очереди: сначала я, а потом он… любезно предлагает подтолкнуть, если немного застряну, - Председатель пугливо посмотрел на Липочку. Интуиция его редко подводила. Она оказалась слабым звеном.

- Ну каков нахал. Я ему даю от ворот поворот, а он говорит о надежде. Называет меня женщиной…

- Какой женщиной? – Председатель ткнул пальцем в экран

- «Ах, какая женщина!» - это если дословно.

- Врёт он, не верь ему. Его Жанка сама за это прибьёт, если у тебя сил не хватает – возмутился агент Шпиндель – Вот, видишь, он пишет: «Я не сказал ещё да. Остался самый важный вопрос, который и решит нашу участь». Он уже условия тебе начинает ставить! Тиран, врун, ненавижу.

- Условие вполне выполнимое. Он пишет: «Я скажу да, если Вы ответите утвердительно на самый важный вопрос, от которого зависит всё! Вы умеете блинчики с мясом?» - а я, как раз, умею!

- Дура ты, Липа. Это дешёвая разводка, приём такой из той эпохи. – Шпиндель возмутилась до глубины души.

- А что ты сразу обзываться? Всё, мне выйти надо, - надув губки и вся пылая Липочка удалилась на кухню.

- Тесто пошла замешивать. Баба. Тьфу. – Нервы не выдержали даже у Шим-Силыча… «Графа не пятая» - подсказал внутренний голос.

- Всё, я звоню Анке-пулемётчице! – Прыгнув выше Председателя выпалила агент Шпиндель.

- Нет!! Нет! – сразу со всех концов посыпались возражения.

- Поздно. Она уже на позиции! – было ясно, что командование Шпиндель взяла на себя.

Продолжение следует…

Очевидец

Второе Заседание Шимкома

Второе заседание Шимкома состоялось вскоре после первого, накануне Великой Битвы, в расширенном составе. Председательствующий Шим-Шилыч (он специально довёл до сведения каждого члена Комитета именно себя, что теперь он всем известный Шим-Шимыч, а Шилыч по отчеству). «Правду в мешке не утаить, как и шило в кармане, как и воду в…» - Он всегда опирался на личный опыт, так он рассуждал и теперь перед ответственным решением, но где именно он не смог утаить воду, до ближнего круга решил не доносить, а принять к сведению. Все приняли. Только Ирэн хмыкнула, чем в очередной раз показала свою бунтарскую натуру к любым проискам идеологических врагов и преданность делу Председателя Комитета спасения от них Отечества. Приглашённые только хлопали глазами, но делали это по-разному.

Дородная, потомственная морячка с Казахских берегов, в широкой тельняшке непобедимой морской пехоты бригады специального назначения «Аральское море»… просто хлопала глазами. Это не значит, что она не ценила дело, которому теперь предстояло служить; она была обучена субординации и ждала, когда её призовут к раздаче. Служила она верой и правдой общему делу в степном общепите. Слова её были веские, как вся она.

Второй приглашённый в Комитет Спасения был иностранец. С виду плюгавенький, но представился, стараясь придать голосу немецкий акцент, что «ист Бугор». В этот момент глазки его захлопали, как под аплодисменты в театре, и забегали по лицам всех присутствующих, игнорируя самого Шим-Шилыча. Это Председателю совсем не понравилось. «Ладно, поглядим каков он в деле» - решил про себя Председатель. А к выражению лица ИстБугра добавилась зловещая улыбка, обнажившая редкие ряды желтоватых зубов. В момент скольжения взгляда Бугра по лицам присутствующих, сами присутствующие опускали глаза в зелёное сукно, кроме агента Шпинделя. Она была в восторге, что по её рекомендации и с первой подачи иностранного «her» Бугра приняли и в партию, и в Комитет Спасения. Она всячески старалась выказать свою радость и подчеркнуть присутствующим своё особое к иностранцу отношение, посылая тому фигуры сердечка, из сложенных тонких пальцев двух изящных рук. «Где тонко, там и рвётся» - мелькнуло ни с того, ни с сего в голове Председателя и, постучав вилкой по графину, он взял слово:

- Господа! Да, товарищи, именно господа! Мы не товарищи этим зазнавшимся, напичканным аристократизмом гусям и гусыням, шипящим на всё, что свято нам и нашему Отечеству.

- А короче – бесцеремонно перебил председателя Бугор, даже не глянув в сторону Председателя. Сложилась неприятная ситуация покушения на высший авторитет. Председатель обратился к внутреннему голосу, чтобы услышать достойное возражение на бестактную реплику, но внутренний голос предательски молчал. «Измены нам только не хватало в наших рядах» - начал было сокрушаться Председатель – «Дожили!». Последнее слово он почему-то произнёс вслух.

- Где дожили? – Встрепенулась Ядвига Янтарная – так и внести в протокол? – «Вот же язва» поморщился Председатель

- Ничего вносить из «дожили» пока не надо. Это я задумался о сокровенном. Впрочем – Председатель снова постучал вилкой по графину – Как вы могли заметить, господа, в наших рядах пополнение – две новые боевые единицы.

- Я трех один стою – с хрипотцой процедил Бугор, во второй раз покусившись на авторитет Шим-Шилыча. «И точно там не утаить эту воду» - мелькнуло в голове Председателя – «Ещё один наезд и первым отправлю на передовую»

- Прошу соблюдать тишину! Я позволю себе процитировать себя: «Доколе?» Доколе мы будем терпеть волну набегающего либерализма и оппортунизма на наш благодатный песчаный берег? Мы должны сказать решительное «нет» этим пришлым идеям, грозящим размыванию наших границ дозволенного. Но, как я уже ни раз говорил присутствующим, выступая со своими программными речами, мы не можем побороть явление, но можем уничтожить носителей чуждых нам идей. В этом и есть наша тактика выживания в непростых условиях внешнего террора. Именно поэтому her Бугор, оставив дело всей своей жизни в разделочном цеху Берлинского рынка, с нами. Именно поэтому душой и телом непобедимые доблестные морские пехотинцы Аральского моря с нами. Наше движение становится интернациональным. Победа будет за нами. Враги это понимают и… и… - Председатель не мог найти, как завершить свою пламенную речь. Внутренний голос по-прежнему предательски молчал – И поэтому her Бугор нам всем сейчас представится лично. – Завершил свою речь Шим-Шилыч… «Протокол надо будет отредактировать. Так в Историю отпускать нельзя» - мелькнула ответственная мысль в голове. И зачем-то опять постучал по графину…

- Я долго говорить не буду. Я так не умею – начал her Бугор. А Председатель удовлетворённо хмыкнул, склонился к секретарю собрания Ядвиги Янтарной и шепнул той: «Внеси в протокол» - Я предлагаю –

- Нет – весомо прервал уже председатель иностранного члена – Здесь решения принимаются по иной процедуре, умолчав по какой именно. Но это решительное «нет» возымело действие. Her Бугор понял, что он в гостях.

- Я хотел сказать, что пора посмотреть на деле, чем нафаршированы головы этих гусей, а особенно гусынь… Мне не терпится показать свою полезность общему делу и выкатить все их шарики по извилинам нам под ноги, чтобы мы все могли их безжалостно растоптать! – Председатель в душе одобрил пыл, но неприятно отметил для себя, что все перевели застывшие взгляды на «hera», забыв о нём.

- Я против таких методов – вставила возражение агент Анджи – мы должны действовать методами убеждения

- Кого? Врагов нашего общества – немецкий акцент «hera» Бугра куда исчез сам собой – Я и не предлагаю вам, чистюлям, мне помогать. Мой инструмент всегда наготове.

- Поддерживаю от и до! – пафосно и с вызовом выпалила агент Шпиндель. И уже перед всеми присутствующими продемонстрировала сердечко, обведя всех сидящих за столом. Но Председатель во время речи «hera» Бугра стоял над графином и ему не досталось этой комбинации. Это было грубейшей ошибкой агента Шпинделя, о которой ей придётся однажды пожалеть. А инициативу следовало брать в свои руки.

- Решено – произнёс Председатель – завтра выступаем. Морская пехота нейтрализует рыцарский корпус в количестве один штука, а мы берём в окружение тех, кого он уже не сможет защитить. Союзников обретём мы в бою. За нами правда, за нами народ! Запишите в протокол: «Решение принято». Выступаем, а сейчас прошу к столу.

Очевидно, что собрание завершалось. На столе морская пехота с берегов Арала установила тарелки, вилки, ложки и рюмки. Председатель открыл графин, достал из кармана гранёный стакан… задумался перед битвой, налил, выпил. Прижал рукав к носу. Глаза его слезились: «Ну-с, с Богом» и налил ещё…

И грянул Бой…

Очевидец

Первое заседание Шимкома

( по мотивам длинной ветки)

Скромный пыльный зал. Засиженные мухами окна. На столе керосинка. Длинный стол, покрытый зелёным сукном. Председатель в середине стола. Он суров и расстроен. Секретарь справа – Янтарная – пугливо поглядывает снизу-вверх на Председателя Шим-Шимыча и тут же опускает взгляд в чернильницу. И не понятно со стороны: то ли нос в чернильницу макает, то ли перо. Лист бумаги перед ней девственно чист. Своих мыслей нет. Слева от председателя с дерзким взглядом обводит взором присутствующих непоколебимый член Партии Шима-team – Ирэна Пыжевская. Никто из присутствующих не выносил её взгляда и тупил глаза куда пониже, чего Председатель не любил, а любил он, когда все смотрят на него. Он был серьёзен.

- Сегодня у нас важная повестка дня. Мы все были свидетелями возмутительного возмущения спокойствия в рядах нашего свободного, демократичного Форума… Как нам хамили в ответ полным молчанием, не обращая на критику внимания! Это недопустимо. Мы много лет работали, чтобы наша свобода слова стала частью всеобщего мышления. Какие будут соображения. Разведка, доложите обстановку в рядах отступников от наших идеалов. – Председатель сохранял сокрушённый вид.

- Я провела разведку боем… Объект сам вышел на контакт, подтвердив степень доверия.»

- Мы не раз отмечали Ваши заслуги во благо общего дела, агент Анджи. – Председатель порылся в кармане… и достал платок. Шумно высморкался.

- Воспользовавшись благоприятным моментом: объект заказал хинкали. – слегка брезгливо поморщилась Анджи на громкие звуки из носа Председателя и продолжила - Их нужно есть горячими. В этот момент расслабляется бдительность и… - хотела продолжить агент Анджи… но присутствующие сглотнули, а Председатель постучал по графину вилкой… - к сожалению, степень влияния слишком глубока и даже десерт не принёс дополнительной информации. Ясно одно: раскаяния в рядах оступившихся нет.

- А никто и не ожидал! –дерзко тряхнув гривой возгласила Ирэн. – Я считаю…

- Считать здесь буду Я! Я ваш Председатель, а вы все моя команда с гордым названием «Шима-team». Нас вообще-то боятся.

- Не все – вынув нос из чернильницы пробормотала Янтарная – есть и дерзкие, есть и те, что совсем не такие… как мы, за кого мы боремся.

- Этому надо положить конец! – взвилась мотыльком свободный агент Шпиндель. – Я им всем вставлю!

- Задерни затвор… не кипятись – веско произнёс Председатель. – Сегодняшнее заседание было важным… мы поняли, что надо что-то с этим делать… а что – покажет время. Янтарная – Председатель любил называть её по фамилии – Пишите резолюцию. – та покорно макнула нос в чернильницу…

«На прошедшем заседании Комитета по Спасению нашего свободного Форума в составе Председателя и других им уполномоченных лиц…» - Председатель перевёл взгляд на Ирэн… - «и форм, мы постановили: считать недопустимым, то, что мы допустить не можем и призываем свободный Форум к всеобщему осуждению к отступившим от норм нашего Форума товарищей. Точка. Что-то не ясно сказал?» - сурово спросил Председатель, переведя взгляд на Янтарную. Та опять кивнула в чернильницу…

- Товарищей теперь нет. Мы же все теперь господа… Это всё они про товарищей говорят.

- Так… какие будут предложения? Они не господа. Они за товарищей. Мы им не господа, и они нам, как гуси… ну, вы поняли… Мы оказались в тупике.

Собрание всё перевело взгляд на Председателя. Надо было что-то сказать. И он сказал:

- Объявим им всем свободным Форумом бойкот! Разведке активизировать свою деятельность. Агент Шпиндель сидит в затворе… наготове. Заседание объявляю закрытым до следующего случая вероломного нарушения наших прав и свобод.

- Чего-то не хватает… - вынув нос из чернильницы сказала Янтарная.

- «Слушали – постановили!» - безапелляционно и дерзко вставила Ирэн. Председатель опять покосился на её формы и помягчал…


Очевидец