И Грянул Бой (продолжение)

Стремительная атака Комитета Спасения Отечества захлебнулась. Идеи однообразного взгляда на прошлое гибли одна за другой и уже угрожали как настоящему, так и будущему гарью тлетворного плюрализма. Взятая в окружение Жанна, разметала казавшиеся монолитными аргументы Шимкома тяжёлыми выстрелами фактов в упор. Ряды редели с двух сторон. Полегла славная морская пехота, унеся с собой врага. Закончились лайки у всегда осторожного агента Анджи, которая не могла допустить полного засвечивания агентурной сети, перестав отмечать своих, чтобы чужие заблуждались. Неумолкая строчил Анкин пулемёт, раз за разом выбрасывая всё личное в сторону Жанны. Та оставалась неуязвимой, как заворожённая. «Врёшь, не возьмёшь!» - повторяла она себе. И Председателю было ясно, что бой проигран и ни о каких пленных, и ни о каком однообразном взгляде на настоящее и будущее речь идти больше не может. Надо уносить ноги, а вот ноги то его и не несли. Председатель задумался о причинах явления, и его тяжёлый взгляд упёрся в гранёный стакан, рядом с которым отсвечивал полупустой двухлитровый графин. «И здесь измена. Раз пригубил, а он полупустой» - раздосадовано подумал Председатель, усугубляя душевную рану, и обвёл взглядом присутствующих. Ядвига Янтарная откинулась на спинку стула прямой спиной, руки её – её, виртуоза клавиатуры – безвольно повисли плетьми, по щекам бежали ручейки слёз за поруганную честь общего дела. Ей срочно требовалась помощь на какой-нибудь спокойной ветке, с цветочками, с фарфоровыми чашечками чая среди журчащих фонтанов и ручейков.

Председатель перевёл взгляд на агента Анджи, но та взяла и растворилась: была и нет. «На задание ушла. Ловко» - Председатель всегда думал о соратниках хорошо – «Пошли дальше». А дальше гордо стояла Ирэн. Она была их символом несокрушимости общего дела Комитета Спасения Отечества. Она ничего не писала. Она вдохновляла. Она гордо реяла над рядами сражавшихся, она – красивая, непобедимая, непримиримая. Она…

- Вобла, - промямлил Председатель. Язык его не слушался. Внутренний голос произнёс фразу целиком: «Во благо Отечества сие изваяние нам ниспослано!» Председатель клюнул в тарелку, а Вобла фыркнула, тряхнула гривой, развернулась и ушла. Бой завершился потерей флага.

- Ненавижу! – разрезал ночную тишину возглас «her» Бугра. Председатель, как по команде, принял вертикальную позицию по стойке смирно.

- Ненавижу… она в наших, в каппелевцев стреляла, - подвывал, лёжа головой на сукне, «her» Бугор.

- Кто она? – недоумевал Председатель.

- Ваша, мать её, Анка. Сколько лучших сынов покосила, а могли бы сейчас доживать на пособие… как я. Жить могли бы, чай, кофе разносить, на рынке стоять. Народ то грамотный и обсчитать научится. Жили бы как люди! А она…

- Так это в кино было. Мы в другое время живём. Наши теперь победили. Анка по врагам Каппеля стреляла. Одного в самое сердце подстрелила. Наш человек. – Председатель всегда видел в людях самые лучшие черты. Неисправимый оптимист.

- Тогда за это и… отпразднуем. Смерть врагам единомыслия! – и оба обнялись…

… Потрёпанные и обескураженные выходили бойцы из той битвы. Оставлен в кустах раскалённый пулемёт, с заклинившей лентой личных оскорблений, оставлены недосказанности с горькой слезой, потеряна радость даже от того, что остался живой. В такие минуты бойцы вспоминают иногда, какими свежими и радостными они, как кавалергарды, неслись на редуты. От это радости осталась одна апатия, усталость и бесконечное безразличие. И в этот самый момент, когда они уставшие и потрёпанные выходили из окружения этой непобедимой Жанки, отряд попал под шквальный огонь союзных войск с ветки с фарфоровым чаепитием. Бой продолжался. Смертельный, друг с другом.


Очевидец

Продолжение следует