Отличная, глубоко выверенная мысль, подобающий богослову чёткий ответ на заданную и актуальную тему, очищающий мозги всем тем, кто пытается следовать политике религиозного синкретизма.
Но я думаю, что мусульманский мир, сколь он ни напрягайся, сам не сможет решить эту проблему. Наивно этого ждать. Надёжной системы самоочищения у него нет. Глядя на межрелигиозные отношения, например, РПЦ и российских мусульман, у меня складывается стойкое ощущение, что сами мусульмане не являют своим образом жизни пример самодостаточности. Это же можно сказать в той или иной степени об остальном исламском мире. Да, очень неоднородном, да, мире самобытном, во многом симпатичном, но на выходе человеческой деятельности - с неизменным постоянством бесплодном.

В христианском богословии есть понятие плода личного делания. Ветхий Завет, Новый Завет образуют единое устремление к смыслам этого делания и к плодам в его конце. Они дают и конкретные рецепты того, как ради этой цели прожить здесь, на земле. Ислам в этом смысле статичен, он концентрируется в основном на текущей фазе человеческого бытия, без толкования чётких смыслов и исторических вех пути верующего народа. Например, происхождение Мухаммеда в юридическом, так сказать, смысле, насколько я знаю, не может быть привязано к какой-либо родословной или школе или традиции. Вот он появился - и всё, точка, принимай как есть.

Критика ислама - обширное поприще, но я бы хотел сказать о другом. Имея в виду вышесказанное, выход исламскому миру может быть указан лишь личным примером благочестивой жизни, настоящей веры. Если христианский мир не подаст этот пример, тщетно ждать того, что мусульмане его достигнут самостоятельно. Ведь основной соблазн, который служит к возникновению террора - упадок нравов "неверных". Таким образом, главная проблема, как ни странно это будет кому-то слышать, заключается в деградации мира христианского. Споры, дискуссии, упрёки, сила - да, но личный пример сильнее.

По этому поводу я вспоминаю высказывание одного архиерея Русской Церкви, которое приснопамятный патриарх Алексий II цитировал в Нью-Йорке на встрече с иудейской общиной. Он говорил, что иудеи потому ещё не едины с христианами, что они не настоящие иудеи, а мы не настоящие христиане. То есть те не имеют должной веры, а христиане не подают остальному миру должного примера.