Вдруг у люстры потускнел второй плафон,
на неделю уже обмер телефон,
фикус тихо покрывался пылью,
где-то далеко поля с ковылью,

я по-прежнему искал себя вовне,
в основном, в картине на стене,
что-то в чашке выдыхало пар,
кто-то в этом усмотрел пожар,

он застыл в тисках картинной рамы,
телевизор задохнулся от рекламы,
от неё же обмерла соседка,
ты была когда-то как конфетка,

за окном продефилировал трамвай,
полный граждан уносящихся за край,
то ли жизни, а скорей, привычки,
сам мечтая о зелёной электричке,

ложно звякнул полоумный домофон,
в коридоре разлагался телефон,
дом застыл, всё подвергалось пыли,
ничего не зная о ковыли,

фикус, захватив весь подоконник,
доязыческий ещё окнопоклонник,
глядя вниз, не очень понимая,
что за фокус вытворяет клон трамвая,

огибая угол сентября,
для соседки не нашлось нашатыря,
а тот из августа проследовал в октябрь,
уже строил планы на декабрь,

лишних в доме не осталось вовсе,
некому застыть в немом вопросе,
и уйти, тихонько, не прощаясь,
просто рядом кровообращаясь,

те, в картине, понемногу уставали,
запятые, между делом, напирали,
ты была... уже не помню точно,
видно всё это придумано нарочно,

из окна глядели грустно сентябри,
я уже рассматривал себя внутри,
совесть заедала невпопад,
стрелки полируют циферблат,

фикус замышлял поход в поля,
видно заедает его тля,
и уже не сторонясь огласки,
трамвай лихо повернул к цеху покраски,

что-то затевалось впереди,
вот соседку откачало DVD,
выходящее за рамки усомнилось,
в правомочности того, что получилось,

лишь по-прежнему тускнел больной плафон,
ему виден был усопший телефон,
ловко кистью вписанный в картину,
стало ясно всё, но лишь, наполовину.

декабрь, 2009г.