Уважаемый Олег Андреевич, Ваши утверждения о фактах, к сожалению, в значительной степени произвольны. Если бы международные организации решали где, кому и как летать над территорией чужого государства, то это являлось бы нарушением суверенитета, на что ни одна страна никогда бы не согласилась. Поэтому ради опровержения доводов, с которыми Вы не согласны, не лишайте, пожалуйста, Украину суверенитета в этих вопросах. Правила и нормы полета над своей территорией устанавливают именно государства, включая условия пересечения границы, разрешенную ширину воздушных трасс и высоты полета по ним, а также запретные для полета зоны. Поэтому, например, Симферопольский центр до сих пор обслуживает международные перелеты в зоне его контроля (лишь небольшая часть перевозчиков выполнила рекомендации международной организации об отказе от этого). Кроме этого возлагать ответственность на международную организацию за безопасность полетов над территорией страны невозможно по объективным причинам, поскольку то, где и как Вы, будучи, например, представителем соответствующего органа власти в условиях военных действий развернете боевой расчет системы ПВО и какие задачи поставите ему, обычно в международные организации не докладывают. То есть для обеспечения безопасности полета международные органы не могут владеть необходимой для этого полной информацией – она есть только у властей соответствующего государства.
По поводу Ваших обвинений в “объективном вменении”, то Вы сами указываете, что о вине конкретных должностных лиц ничего не сказано. Внимательно прочитайте то, о чем сказано в публикации и позицию Европейского суда. Европейский суд говорит о вине государства, если при определенных условиях должностные лица государственных органов этой страны не окажутся за решеткой (см. пример со школой). Поэтому речь в статье о том, как следует толковать следующую ситуацию. Разрешение властей Украины гражданским самолетам летать над зоной АТО на высоте свыше 7,5 тыс. м. Теперь подумайте о работе боевого расчета системы ПВО при проведении военной операции. Как Вы думаете, какие задачи ему поставлены в условиях военных действий? Ответьте, при необходимой степени заботливости о Вашей жизни, Вы бы приняли меры для того, чтобы Ваш личный самолет, как минимум, облетал такую зону? Почему Вы требуете другого отношения к жизням других людей?
Дело в том, что риск угрозы жизни, составляющий сотые доли процента в той ситуации, когда элементарные меры (облет территории вокруг) может избежать смерти людей, согласно позиции Европейского суда означает вину в преступлении тех должностных лиц государства, кто мог принять эти меры, но не принял. Понятно, что есть “опасная деятельность” по своему характеру, где полностью опасность исключить нельзя в принципе, но там, где она известна, власти должны обеспечить все возможные меры для её исключения и обеспечить уголовное преследование (наказание) виновных должностных лиц, за нарушение этой обязанности в случае смерти людей.
Например, Вам говорят, что на этой карусели выпал один болт, но возникшая в связи с этим вероятность того, что она рухнет, катая детей, все равно минимальна. Разрешите катать своего ребенка или потребуете закрутить болт (возможные и доступные Вам меры)? После этого Вам понятна позиция Европейского суда, который исходит из того, что при наличии возможности устранить угрозу жизни людей должностные лица органов власти должны принять все возмоные зависящие от них меры для её устранения. Европейский суд говорит, что когда на кону стоит жизнь человека даже вопроса о процентах вероятности возникать не должно, поскольку с течением времени возможность материализации угрозы будет только возрастать. 0, 1 % вероятности быть сбитым во время перелета, через сто полетов становиться равной 10 %, то есть сотый полет будет означать, что люди погибнут с вероятностью 10 %. Позиция Европейского суда в такой ситуации разумна? С уважением, Игорь.