Стрелков о Путине и ситуации в России:
— Что, на ваш взгляд, сегодня мешает сплачиванию патриотических сил России?
— Как я уже говорил, власть хочет позиционировать себя как единственную патриотическую силу. При этом зачастую проводя откровенно либерально прозападную политику. Все, кто высказывает точку зрения, хотя бы частично отличную от мнения власти, записываются либо в полные маргиналы, либо, соответственно, это «белоленточники», либералы или рядящиеся под патриотов контргосударственные элементы. Отсюда у нас и происходит разлад и шатание в патриотическом движении.
Учитывая, что на словах и президент, и его команда позиционируют себя как патриотов, а на деле происходит совершенно все по-другому, то у людей возникает, как это принято сейчас говорить, когнитивный диссонанс.
С одной стороны, как же можно выступать против президента, который говорит такие правильные, патриотические слова, рассказывает, что «надо бить первым»? А с другой стороны, получается так, что вроде как нас бьют.
Это же мы в американскую экономику еще 7 млрд долларов вложили за последние два месяца, а не американцы в нашу. Подобных примеров можно привести сколько угодно. Взять ту же кампанию в Сирии: по официальной версии, мы наступили там на ногу дяде Сэму, американцы и англичане в панике. А между тем американцам предельно выгодно, чтобы мы туда влезли. И более того, без их прямого разрешения, ну, можно назвать это согласованием, мы не смогли бы там ни одного самолета разместить. И все вопросы снабжения нашей группировки находятся фактически под полным контролем Соединенных Штатов и блока НАТО. Турция — член блока НАТО — по прямой указке США в любой момент может прервать все наши линии снабжения.
Так вот, возвращаясь к теме раздвоения личности у патриотов. Нам очень хочется и мне очень хочется верить президенту и его команде. Но мы видим: все, что было провозглашено в 2014 году во время «Русской весны», либо вообще не состоялось, либо приняло этакие лилипутские формы. Половинчатые решения, которые не были реализованы.
Говорили о Новороссии от Харькова до Одессы — получили отдельные районы Донецкой и Луганской республик, которые к тому же с маниакальным упорством запихивают обратно в Украину, невзирая на последствия, которые, я считаю, будут просто катастрофические.
Пытались отвлечь внимание электората на «великую победу» в Сирии, но и там мы воюем на четверть. Я вообще считаю, что это авантюра. Но если уж влезли туда, так надо тогда понимать, что нас ждет в Сирии. Имеющимися силами даже не удастся переломить обстановку, не говоря уже об окончательной победе, которая вообще по нынешним временам фантом. Время упущено безвозвратно, вмешиваться надо было три-четыре года назад, хотя бы два. Тогда еще был бы шанс на победу.
Поэтому патриоты и оказываются дезориентированы, расколоты. Хочется верить президенту, но уже не верится. А с другой стороны, выступать против президента — это получается косвенно содействовать «белоленточной» оппозиции. То есть своим врагам: Западу, либералам. Вот и происходит метание, раскол на все более и более мелкие группы.
— Что, на ваш взгляд, сегодня мешает сплачиванию патриотических сил России?
— Как я уже говорил, власть хочет позиционировать себя как единственную патриотическую силу. При этом зачастую проводя откровенно либерально прозападную политику. Все, кто высказывает точку зрения, хотя бы частично отличную от мнения власти, записываются либо в полные маргиналы, либо, соответственно, это «белоленточники», либералы или рядящиеся под патриотов контргосударственные элементы. Отсюда у нас и происходит разлад и шатание в патриотическом движении.
Учитывая, что на словах и президент, и его команда позиционируют себя как патриотов, а на деле происходит совершенно все по-другому, то у людей возникает, как это принято сейчас говорить, когнитивный диссонанс.
С одной стороны, как же можно выступать против президента, который говорит такие правильные, патриотические слова, рассказывает, что «надо бить первым»? А с другой стороны, получается так, что вроде как нас бьют.
Это же мы в американскую экономику еще 7 млрд долларов вложили за последние два месяца, а не американцы в нашу. Подобных примеров можно привести сколько угодно. Взять ту же кампанию в Сирии: по официальной версии, мы наступили там на ногу дяде Сэму, американцы и англичане в панике. А между тем американцам предельно выгодно, чтобы мы туда влезли. И более того, без их прямого разрешения, ну, можно назвать это согласованием, мы не смогли бы там ни одного самолета разместить. И все вопросы снабжения нашей группировки находятся фактически под полным контролем Соединенных Штатов и блока НАТО. Турция — член блока НАТО — по прямой указке США в любой момент может прервать все наши линии снабжения.
Так вот, возвращаясь к теме раздвоения личности у патриотов. Нам очень хочется и мне очень хочется верить президенту и его команде. Но мы видим: все, что было провозглашено в 2014 году во время «Русской весны», либо вообще не состоялось, либо приняло этакие лилипутские формы. Половинчатые решения, которые не были реализованы.
Говорили о Новороссии от Харькова до Одессы — получили отдельные районы Донецкой и Луганской республик, которые к тому же с маниакальным упорством запихивают обратно в Украину, невзирая на последствия, которые, я считаю, будут просто катастрофические.
Пытались отвлечь внимание электората на «великую победу» в Сирии, но и там мы воюем на четверть. Я вообще считаю, что это авантюра. Но если уж влезли туда, так надо тогда понимать, что нас ждет в Сирии. Имеющимися силами даже не удастся переломить обстановку, не говоря уже об окончательной победе, которая вообще по нынешним временам фантом. Время упущено безвозвратно, вмешиваться надо было три-четыре года назад, хотя бы два. Тогда еще был бы шанс на победу.
Поэтому патриоты и оказываются дезориентированы, расколоты. Хочется верить президенту, но уже не верится. А с другой стороны, выступать против президента — это получается косвенно содействовать «белоленточной» оппозиции. То есть своим врагам: Западу, либералам. Вот и происходит метание, раскол на все более и более мелкие группы.