valentina.ivanovna.ru/ Однажды лидер фракции «Яблоко» Григорий Алексеевич Явлинский и его старый товарищ по партии Александр Владимирович Шишлов, только что избранный уполномоченным по правам человека в Петербурге, шли по коридору Мариинского дворца.
— Да, - вздыхал Григорий Алексеевич, - и кто бы еще лет 10 назад мне сказал, что я, основатель и лидер крупнейшей в России демократической партии, так кончу: депутатом в этом долбанном городке! Даже не вице-спикером.
— Да ты-то что, брателло, тебе терять особо и нечего было. А я? - качал головой Александр Владимирович, - столько лет в Вене жил советником представителя России при международных организациях, беды не знал, в оперу ходил, на балах танцевал. А теперь что?
— А чего из Вены уехал? - спросил Григорий Алексеевич.
— Уехал, как же, - горько усмехнулся Александр Владимирович, - разве бы я сам уехал? Подсидели меня. Александра Владимировича Шишилова, опытного государственного деятеля, депутата Государственных Дум, на прохиндея какого-то, чьего-то дружка поменять решили.
— Ну, будешь теперь тут права человека защищать, - сказал Григорий Алексеевич.
— А чего тут у вас за права человека-то? - спросил Александр Владимирович.
— Да вон, Милонов права голубых нарушает, - кивнул Григорий Алексеевич на проходившего мимо в майке с надписью «Православие или смерть» Виталия Валентиновича Милонова, - а еще они из-за башни какой-то все переругались, но я не в курсе: это еще до меня было.
— Тоска, - вздохнул Александр Владимирович.
Григорий Алексеевич согласно кивнул.
— Эй, слышьте, - услышали вдруг старые демократы за спиной и обернулись.
Там, прячась за колонну, стоял депутат от КПРФ Константин Олегович Смирнов.
— Там этот, из ЛГБТ который в уполномоченные баллотировался, Кочетков, не освободился еще? - спросил Константин Олегович.
— А тебе чего? - удивился Григорий Алексеевич.
— Да он... - замялся Константин Олегович, - я когда его про ориентацию все спрашивал, так он сказал: если у вас есть ко мне личное предложение, давайте, типа, после заседания обсудим. Так вот это... жду его, короче.
— Не жди, - сказал Григорий Алексеевич, - он не придет. Он сказал, что ты не в его вкусе.
Константин Олегович вздохнул.
— Зачем ты так? — спросил Александр Владимирович, когда яблочники отошли на приличное расстояние.
— Не люблю коммуняк, - ответил, сплюнув, Григорий Алексеевич.