В психологии есть такое понятие, как вытеснение – защитный механизм психики, позволяющий «не замечать» фактов, не вписывающихся в устоявшуюся картину мира. Это широко распространренное явление ярко описано в статье об «антисоветчике Бродском» (рекомендуем прочитать).

То, как сегодня власть защищается от разогрева политической улицы, очень напоминает именно вытеснение. Власть и улица как бы живут в разных измерениях. У одних санкции, Сирия, Украина и Трамп, у других «Кто не скачет, тот Медведь!». Это две принципиально разные политические повестки дня с разными спикерами.

Власть вытесняет майданный актив, но не с улиц (где власть сделала худшее из возможного – разрешила провести запрещенные митинги), а из предъявляемой властью картины мира.

Телевидение уверено громит врага на своем поле. Разного рода Ковтуны и Гозманы повержены. Но на улице правят бал другие люди, действующие в рамках другой повестки дня.

Нет прямой сшибки – Навального не разносят в пух и прах в дискуссиях на ТВ, о технологиях Майдана не снимают десятки телепередач, нет картинки единения зигующих нациков и либералов (надо отметить, что либералы мастерски вытесняют из сознания факт своего объединения с откровенными нацистами, началось это еще на теме «бандеровцев – нет!»). И, наконец, нет полноценной войны за повестку дня в интернете, а ведь именно там собирают актив Майдана.

Каким бы ни был рейтинг поддержки главы государства, недовольные будут всегда. И каким бы ничтожным ни был их процент с точки зрения любых выборов, этот процент может вылиться в тысячи людей на улицах десятков городов страны. А если политический процесс от выборной фазы (когда всё решает избиратель) переходит в уличную (власти охлократии), то первостепенное значение получает актив, способный быстро мобилизовать и собраться на уличные акции.

Организаторы Майдана в России предъявили свой уличный актив, где те, кто даст ему ответ, адекватный по численности, заряженности и организованности? Вопрос (он же вызов), согласитесь, тяжелый.

Ответить на этот вызов можно было бы дать на территории, где сильны государственники. Например, содержательно и показательно разгромить Навального на теледебатах, вроде «Поединка». Ничего невозможного здесь нет, те же Гозман или Амнуэль, с нашей точки зрения, сильнее Навального, как ораторы. Навальный – это не страстный политический лидер, это политтехнологический конструкт, сооруженный в вестернизированном ключе. А любой конструкт боится содержательной дискуссии, она опасна. Обливания зеленкой и мордобой – не опасны, они даже полезны. А серьезная дискуссия – опасна.

Ответить на этот вызов можно было бы дать в интернете. Но там и есть вопросы. Навальному и его окружению не звонят пранкеры. Не снимаются вирусные ролики в жанре «мы стали более лучше одеваться» (а материал такого рода на митингах Навального богатый). Популярные видеоблогеры не вещают миллионам своих зрителей о технологиях оранжа, политической биографии Навального, который ранее работал на второй президентский срок Медведева, и так далее.

Ответить на этот вызов можно было бы дать путем мобилизации патриотического актива. Но для этого нужна полноценная картина мира, включая внятную идеолого-информационную атаку на оранжевую повестку дня.

Оранжевые сильны до тех пор, пока остаются вытесняемой из сознания проблемой. Как только ее осознают и отвечают, она начинается рассыпаться.