Как известно, российская пресса глупа, ленива и нелюбопытна — поэтому информация о секретных переговорах между Путиным и главой саудовской разведки принцем Бандаром бин Султаном, от которой третий день писает кипятком вся англоязычная геополитическая пресса, в России практически неизвестна. При том, что первые подробности о встрече слили через англоязычную версию кремлевского пропагандистского канала Russia Today со ссылкой на «важного члена сирийской оппозиции». Несмотря на санкционированный сверху слив, отечественные «мыждународныы аналытыкы» о сенсационной встрече ничего не пишут, в русскоязычном пространстве тема отсутствует чуть более, чем полностью.

Итак, согласно английскому переводу из ливанской газеты «Ас-Сафир», 30 июля саудовский король Абдулла связался с Путиным и договорился о прибытии в Москву Бандара, ветерана саудовской внешней политики, появляющегося то в Париже, то в Вашингтоне, а то и в секретных командных центрах на сирийской передовой. Прибыв в Москву, Бандар приватно встретился с Путиным и проговорил с ним с глазу на глаз четыре часа. Целью его визита было убедить Путина поддержать интервенцию в Сирии.

Бандар бин Султан предложил советскому гебисту:

1. Контроль нефтяных цен (Саудовской Аравии, являющейся одним из мировых производителей нефти, это легко) с помощью ограничения добычи нефти до комфортного для Путина уровня, давление на Катар в области сжиженного природного газа, который доставляет все больше головной боли «Газпрому». Учитывая наступившую в нашей экономике рецессию — крайне завлекательное предложение.

2. Гарантии безопасности Олимпиады в Сочи, потому что, цитата: «Чеченские группировки, угрожающие Олимпиаде, контролируются нами, они не будут выдвигаться в Сирию без координации с нами. Эти группировки не пугают нас. Мы используем их против сирийского режима, но у них не будет никакого влияния в будущей сирийской политике». Напомним, что официальная религия Саудовской Аравии — официально запрещенный в России ваххабизм, а ко времени Второй чеченской чеченских националистов типа Дудаева сменили арабские эмиры, трансформировав требования независимости Чечни в требования построения исламского халифата. С каковым халифатом путинские силовики с тех пор и безуспешно борятся (по некоторым оценкам, на данный момент до 50% населения Дагестана исповедуют разные формы ваххабизма).

3. Гарантии безопасности российской военно-морской базы в Сирии и сохранения российского влияния в стране после падения режима Асада, с установлением умеренно-демократического режима и недопущения исламизации Сирии.

4. Совместную работу против радикализации Ближнего Востока, включая финансирование египетской армии, противостоящей сейчас в Египте «Братьям мусульманам».

5. Совместное сдерживание Ирана, превращающегося в региональную державу, угрожающую как интересам Саудовской Аравии, так и интересам России (достаточно сказать, что Иран медленно подгребает под себя Азербайджан), которая к тому же в связи с разработкой ядерного оружия получает свободу действий.

6. Закупку российского оружия на 15 миллиардов долларов, массированные инвестиции в любую российскую отрасль по выбору Путина, совместные газонефтяные проекты.

Путин в ответ на это королевское предложение (перед началом переговоров Бандар сообщил, что имеет благословение короля Абдуллы на любое соглашение, равно как и благословение американцев) начал идиотничать, заявив, что, во-первых, Иран наш стратегический союзник (устроивший уже массу скандалов и кинувший нас на деньги на Бушерской АЭС), а во-вторых, Путин не сдаст Асада ни при каких условиях, потому что только Асад представляет интересы народа Сирии, бла-бла-бла.

То есть, саудовский принц приехал поговорить с гебистом, как мужчина с мужчиной («Да, мы контролируем исламский терроризм в вашей стране, к тому же у нас много денег и нефти. Давайте дружить?»), а гебист решил, что перед ним не главная фигура закулисной ближневосточной дипломатии, а корреспондент «Комсомольской правды» Ульяна Скойбеда.

Это если по форме. По сути же, Путин боится формально одобрять любые гуманитарные бомбардировки против терроризирующих свой народ диктаторов, потому что по мере развития ползучего переворота в РФ (все же понимают, что в Белоруссии хотели задержать не Баумгертнера, а основного акционера Уралкалия Сулеймана Керимова, входящего в пул «мусульманских олигархов Медведева». Причем беспрецедентная борзость белорусов странным образом совпала с обвинениями Керимова в тайном финансировании российской оппозиции. Это не Лукашенко озверел, это дон Путин просил передать привет либеральному крылу Кремля), потому что понимает, что скоро может и сам превратиться в Асада.

Поэтому Сирия вопрос не сколько внешней, сколько внутренней политики, путинское упорство в сирийском вопросе — аргумент во внутреннем споре с кремлевской оппозицией (устраивающей в том числе чудесные спасения Навального), демонстрация того, что Владимир Владимирович намерен стоять до последнего. И именно на демонстрацию решимости Путина работает устроенный же через Russia Today слив о визите Бандара, который предложил, будем откровенны, совершенно шикарную сделку, способную надолго решить наши экономические проблемы, но неспособную помочь Путину обрести внутреннюю легитимность.

И именно внутренняя легитимность, растущая в том числе и из показного противостояния с Западом, в итоге оказывается важнее даже святых цен на нефть.

Излишне говорить, что отказ Путина — предательство русских национальных интересов в угоду сохранения режима личной власти. Не первое и, боимся, что не последнее.