ЛЮБЕРЕЦКИЕ ПОЛЯ – ДЛЯ ПРОСТОГО МОСКАЛЯ.



Я ловлю все вести с фронта,
Под Москвой незримый бой,
Где по-тихому без понта
Делят земли меж собой.

Меж Москвой и Подмосковьем
Под ковром идут бои,
Делят пастбища коровьи
А, возможно, и мои.

Телевизор перегрелся,
Два приёмника в дыму,
Но кому чего отходит,
Я пока что не пойму.

Все домашние не дышат
И на цыпочках юлят,
- Отошли Москве, ты слышал,
Люберецкие поля.

- Елисейские бы лучше, -
Тихо вставила жена.
- Люберецкие – покруче,
Ты же тоже не княжна.

Новость ширится и длится,
Что ни лечь, и ни заснуть,
Область, чтобы не делиться,
Город – лишнего куснуть.

Толстопальцево отдали! –
Плачут бабы, вот беда,
Толстый палец для хозяйства
Пригодился бы всегда.

Москвичам давно не пёрло,
И тяжёл московский путь,
В кольца схваченное горло -
И ни пёр-уть, ни вздохнуть.

Новость спереди и сзади,
Новость с ужасом в лице:
«Домодедово в осаде,
Дерибабово - в кольце.»

- Ничего, ещё пробьёмся! –
Дед кричал, был общий сход, -
Всем селом Москве сдаёмся,
Так решил честной народ.

Только бабка под Можайском
Пишет внуку на Урал,
На меня не обижайся,
Но Можайск Москвой не стал.

Дорогие демократы!
Объясните, наконец,
Мы всегда свободе рады,
Сколько будет щас колец?

И ещё, не прибедняйтесь!
Ради дела и словца
Поскорее расширяйтесь
До Калужского кольца.

Кто границей недовольный,
Пусть сидит с плевком во рту,
Карандаш рукою вольной
Проложил уже черту.

Покажите нам границу,
Мы не скажем никому,
Кто уже попал в столицу,
Быстро учится уму…

Бой закончился, однако,
Победила в нём Москва!
Вижу, в сторону Монако
Продвигается она.


Владимир Холодок.