П Р О Л У Ж К О В А Т А К О Г О


Покосилась подкова
На воротах Лужкова,
Даже так покосилась –
За моря укатилась.

Обыватели скажут,
Ну и что ж тут такого?
Но ведь это – эпоха!
Эра мэра Лужкова.

Все тогда веселились.
Делово и толково
Двадцать лет мы молились
На такого Лужкова.

Восторгались размахом,
Даже пИсались, прямо,
Как мы прыгнули махом
От бассейна до храма!



Он счастливый и крепкий,
Он кумир для народа,
В обожаемой кепке
«режет» без перевода.

Я уверовал свято –
Нет России без мёда,
А столица – придаток
Без отца-пчеловода.

Вырастали громады
У колец и у МКАДа,
Словно солнце светило
Нам лужковское - «надо!»

И стеклом – по бетону,
Ну а как же иначе! –
Застеклили столицу,
Как теплицу на даче.

Говорили ребята,
Что ж мы делаем, братцы?
Но цунами из денег,
Невозможно бодаться.

Жаль отеля «Россия»! –
После сноса не стало.
Тут одних депутатов
пол страны побывало.

Зал концертный «Россия!» -
Для эстрадных кумиров -
Как дорога до славы,
Как гарем для эмиров.

Так ударить коварно
По интимному месту –
Снос «России» в России -
Это очень нечестно.

За рекламным плакатом
Вся «Россия» в руинах:
Не пожить депутатам,
Ни поспать бедуинам.

Где звезда Пугачёвой?
Где Кобзон на граните?
И ещё много-много
Наших «звёзд», извините.

Вырастало другое –
Незатейливый фокус –
Исмаилов и рынок,
Агаларов и Крокус.

А народец в машинах,
Запотевшие попки,
Не достичь магазинов
И работы без пробки.

Расплодилось, как галок,
Спецмашин и мигалок,
Как весенние утки, -
Их стенания жутки.

На вопрос Дэ-Пэ-эСа
Отвечают сердито:
- Мы пока не министры,
Но зато мы джигиты.

А Лужкову не жалко
Ни поста, ни мигалки.
Просто жалко Лужкова,
Что всё так бестолково.

Что детей и супругу
Надо прятать с испугу,
И гулять надо строго
По австрийскому лугу.

Трудно даже представить
И поверить интриге,
Чтобы мэру Парижа
Надо прятаться в Риге.

А детей из Сорбонны
Надо быстро и срочно –
Ну хотя бы в Челябинск,
В универ на заочно.

Все грешат на систему.
Так старанья утроим!
Мы систему отыщем
И систему настроим.

Все ж, спасибо Лужкову!
Ну, не стал Долгоруким.
Оставайся, Михалыч,
Мы возьмём на поруки.

Владимир Холодок