«Соблазн все упростить, убрать то, что вызывает неприятный диссонанс, вполне понятно – но этому соблазну не стоит поддаваться..»
Редко, друзья, нам встречаться приходится,
Но уж когда довелось,
Вспомним, что было, и выпьем, как водится,
Как на Руси повелось!
Пусть вместе с нами семья ленинградская
Рядом сидит у стола.
Вспомним, как русская сила солдатская
Немца за Тихвин гнала!
Выпьем за тех, кто неделями долгими
В мерзлых лежал блиндажах!
Бился на Ладоге, бился на Волхове,
Не отступил ни на шаг.
Выпьем за тех, кто командовал ротами,
Кто умирал на снегу,
Кто в Ленинград пробивался болотами,
Горло ломая врагу!
Будут навеки в преданьях прославлены,
Под пулеметной пургой!
Наши штыки на высотах Синявина,
Наши полки подо Мгой!
Встанем и чокнемся кружками, стоя, мы
-Братство друзей боевых!
Выпьем за мужество павших героями,
Выпьем за встречу живых!
Выпьем за тех, кто погиб под Синявино,
Всех, кто не сдался живьем,
Выпьем за Родину, выпьем за Сталина,
Выпьем и снова нальем!..
Редко, друзья, нам встречаться приходится,
Но уж когда довелось,
Вспомним, что было, и выпьем, как водится,
Как на Руси повелось!
Пусть вместе с нами семья ленинградская
Рядом сидит у стола.
Вспомним, как русская сила солдатская
Немца за Тихвин гнала!
Выпьем за тех, кто неделями долгими
В мерзлых лежал блиндажах!
Бился на Ладоге, бился на Волхове,
Не отступил ни на шаг.
Выпьем за тех, кто командовал ротами,
Кто умирал на снегу,
Кто в Ленинград пробивался болотами,
Горло ломая врагу!
Будут навеки в преданьях прославлены,
Под пулеметной пургой!
Наши штыки на высотах Синявина,
Наши полки подо Мгой!
Встанем и чокнемся кружками, стоя, мы
-Братство друзей боевых!
Выпьем за мужество павших героями,
Выпьем за встречу живых!
Выпьем за тех, кто погиб под Синявино,
Всех, кто не сдался живьем,
Выпьем за Родину, выпьем за Сталина,
Выпьем и снова нальем!..