Летела ТУшка в облаках,
Несла в себе заразу.
Плясать летели на гробах
Сто негодяев сразу.
Одна шиза у всех, у ста:
От слова «русский» рвота.
Россию хают их уста,
В российском самолете.
Премьер наш жалобно просил:
«Простите, очень просим»
У тех, кто не жалея сил
Страну его поносит.
Который год они едят
Одну лишь мертвечину
На новый пир они спешат,
На новый пир в Катыни.
Смердела падаль на клыках
Звала навозных мушек.
Летела ТУшка в облаках,
А в ней - еще сто тушек.
Летели, чтоб опять отрыть,
Все, что давно уж сгнило,
Чтоб вновь, как резанным вопить,
В могилы сунув рыло…
Труслива и бессильна власть,
Во век ей будет пусто.
Но наши небо и земля
Позора не допустят.
На землю самолет упал,
Готовьте, черти, вилы!
Тот, кто могилы разрывал –
Лег в братскую могилу.
Чему нас учит сей полет?
Ответить очень просто:
Коль к нам с Катынью враг придет,
Сам от Катыни сдохнет.
У нас на все простой ответ,
Ведь в Правде наша сила.
Не важно, есть бог или нет
Ведь имя ей Россия.
(с) взял у Andrej Korekin
Несла в себе заразу.
Плясать летели на гробах
Сто негодяев сразу.
Одна шиза у всех, у ста:
От слова «русский» рвота.
Россию хают их уста,
В российском самолете.
Премьер наш жалобно просил:
«Простите, очень просим»
У тех, кто не жалея сил
Страну его поносит.
Который год они едят
Одну лишь мертвечину
На новый пир они спешат,
На новый пир в Катыни.
Смердела падаль на клыках
Звала навозных мушек.
Летела ТУшка в облаках,
А в ней - еще сто тушек.
Летели, чтоб опять отрыть,
Все, что давно уж сгнило,
Чтоб вновь, как резанным вопить,
В могилы сунув рыло…
Труслива и бессильна власть,
Во век ей будет пусто.
Но наши небо и земля
Позора не допустят.
На землю самолет упал,
Готовьте, черти, вилы!
Тот, кто могилы разрывал –
Лег в братскую могилу.
Чему нас учит сей полет?
Ответить очень просто:
Коль к нам с Катынью враг придет,
Сам от Катыни сдохнет.
У нас на все простой ответ,
Ведь в Правде наша сила.
Не важно, есть бог или нет
Ведь имя ей Россия.
(с) взял у Andrej Korekin