Вот Вы скажете"Но ведь возможны и несчастные случаи, связанные с попаданием оружия в руки ребенка?" Но вот эксплуатация этого аргумента – это одна из самых грубых и нечестных манипуляций со стороны запретителей. И даже не потому, что такие случаи крайне редки. Хотя их действительно очень мало. Этот ход рассчитан на использование лучших человеческих чувств, на то, что когда речь заходит о благополучии и безопасности ребенка, мы зачастую теряем способность рассуждать здраво.

К сожалению, мир взрослых, в принципе, не безопасен для ребенка и почти каждое его изменение наряду с плюсами приносит и новые опасности. Взрослые строят высокие дома, и дети начинают выпадать из окон и балконов, разбиваясь насмерть. Мы ездим на автомобилях, и дети попадают под колеса. В квартиры проводят газ, и теперь простой поворот вентиля может создать смертельную угрозу и для самого ребенка и для всех окружающих. Мы начинаем пользоваться электричеством, и дети гибнут от ударов тока. Мы ставим во всех квартирах ванны, и ежегодно в них тоже тонут дети.

Отличается ли чем-то от рисков всех этих благ цивилизации риск, который несет в себе для детей наличие оружия в доме? Несомненно, отличается, поскольку лучше поддается контролю. Мы имеем возможность устранить риск несчастного случая с оружием, выполняя простейшие правила безопасности и аккуратно запирая оружие в недоступное для ребенка место. Второе отличие от многих потенциально опасных для ребенка достижений цивилизации в том, что оружие в руках у родителей в отличие от газовой плиты и ванны может спасти жизнь их детей.

Однако мы что-то не видим энтузиастов введения запреты на ванны, с поголовной заменой их на душевые кабины ни у нас в стране, ни за рубежом. Хотя, между прочим, в США, с их 200 миллионами стволов на руках у населения, в возрастной группе до 14 лет дети тонут в ваннах и джакузи заметно чаще, чем гибнут от неосторожного обращения с оружием. И это заставляет заподозрить, что благополучие детей в этом вопросе интересует запретителей в самую последнюю очередь.

Кто то будет носить,а кто то нет...Те, кто не станут носить оружие, тоже выиграют от его легализации. Пусть у Вас и нет с собой пистолета. Но это знаете Вы, а вовсе не преступник. Со дня его легализации у Вас не будет написано на лбу большими буквами. "Я беззащитна или Я беззащитен".

Кроме того, у нас появится больше шансов на помощь окружающих. Сегодня преступления нередко совершаются средь бела дня и в людном месте. И даже люди неравнодушные порой не приходят на помощь, чувствую себя совершенно бессильными. Если бы у них было оружие, то жертве преступления гораздо чаще приходили бы на помощь. И, наконец, практика показывает, что после легализации оружия многие преступники

К сожалению, цифрами статистики действительно часто манипулируют. И чтобы не стать жертвой намеренного или случайного обмана нужно знать основные приемы таких манипуляций.

Для начала следует быть очень внимательным. Читая о числе погибших от огнестрельного оружия, помните, что в их число входят не только убийства, но и самоубийства и случаи законного применения оружия полицией и гражданами. При этом число самоубийц чаще всего существенно выше числа погибших от рук преступников.

Например, Вы читаете сообщение, что в Австралии после введения ограничений на владение оружием в 1996 году произошло снижение количества смертей от огнестрельного оружия. В 1995 году их было 479, а в 1997 году стало 437. Возникает ложное впечатление: запрет привел к снижению преступности.

Но если же мы помним, что большинство этих погибших составляют вполне законопослушные самоубийцы, то вполне очевидно, что после изъятия части легального оружия общее число смертей от огнестрельного оружия должно было снизиться именно за их счет. И действительно выясняется, что с 95 по 1997 год число самоубийств с использованием огнестрельного оружия снизилось с 388 до 330. А вот число убийств с использованием огнестрельного оружия, наоборот, возросло с 67 до 79! Но особенно сильно после частичного изъятия оружия у законопослушных граждан в Австралии возросло число ограблений. В том числе и нападений с применением разного рода оружия. Например, в 1995 году, предшествующем запрету, было совершено 5258 вооруженных ограблений, а в 1997 году их стало уже 9054.

Но, может быть, удалось, по крайней мере, спасти жизни некоторых самоубийц? Увы, выясняется, что снизилось лишь число самоубийц, использовавших огнестрельное оружие. Общее число их тоже выросло. Ведь наличие оружие не имеет никакого отношения к причинам, по которым люди принимают решение проститься с жизнью. Не будет пистолета – найдется десяток других способов: от петли и яда до броска с высоты.

Другая манипуляция. Сваливание в одну кучу разнородных явлений. Очень часто это делают в отношении легального и нелегального оружия. Привести статистику роста нелегального оборота оружия, сообщить об увеличении числа преступлений с его применением, показать связь этих цифр и сделать из этого вывод о том необходимо ограничить владение легальным оружием, не имеющего к этим преступлениям никакого отношения. Вот один типичнейших примеров злоупотребления статистикой.

Еще один пример: игнорирование социальных, культурных и психологических корней преступности. Утверждать, что запрещение оружия полезно или вредно, поскольку в той или стране, преступность сегодня низкая или высокая всегда грубая ошибка. Преступность зависит от десятков факторов. Среди стран с запретом на ношение оружия спокойная Япония и страны с высоким уровнем преступности наподобие Великобритании, Мексики или России. И наоборот оружие широко распространено в Финляндия, Израиле, Швейцарии с их относительно низким уровнем насильственной преступности, таки в США с их высоким, хотя и снижающимся последнее десятилетие, числом преступлений. Это даже, если не говорить о том, что регистрируются далеко не все преступления, и доля нерегистрируемых во всех странах разная.

Следует также иметь в виду, что связь между оружием и преступностью не только прямая, но и обратная. Не только преступность зависит от вооруженности, но и вооруженность стимулируется преступностью. Когда криминальная угроза возрастает, честные люди начинают приобретать оружие для самозащиты.

Поэтому судить о том, как влияет запрет легального ношения оружия на преступность можно лишь по тому, как меняются криминальные тенденции в момент изменения оружейного законодательства на более свободное или наоборот запретительное. При этом наиболее убедительны такие данные, когда они анализируются на большом числе случаев – например как у Джона Лотта, который анализировал последствия введения законов об обязательной выдаче лицензии на ношение оружия по нескольким десяткам штатов США или когда сопровождаются анализом структуры преступности. Например, рост в полтора раза числа ограблений в Австралии после введения ограничений на оружие можно было бы попытаться объяснить простым совпадением. А вдруг там именно в этом году редко ухудшилась социально-экономическая ситуация? Но тогда выросло бы и число преступлений, при которых у преступника не возникает прямого контакта с жертвой: краж, угонов автомобилей. А оно осталось примерно на том же уровне.

Еще один вариант манипуляции – подмена цели. Скажем, вероятность погибнуть от пули из собственного пистолета, сравнивается с шансами застрелить преступника. Высчитывается, что второе менее вероятно.

При невнимательном прочтении может показаться, что из этого следует - оружием лучше не владеть. А при внимательном становится ясно, что помимо обычной манипуляции с самоубийствами (а огромное большинство смертей причиненных собственным оружием это они) произошла еще и подмена цели. Ведь задача самообороны не убить преступника, а отразить нападение. Подавляющее большинство случаев самозащиты сводится к демонстрации оружия или предупредительному выстрелу, но даже в случае попадании из короткоствольного оружия оно оказывается смертельным лишь примерно в 15 % случаев. Один убитый преступник приходится на несколько сот случаев успешной самообороны, и именно с их числом и было бы правильно проводить сравнение.

Неточные понятия. Скажем, встретив в американской литературе статистику, касающуюся детей, не поленитесь уточнить возраст. Выяснится, что во многих случаях речь идет о людях в возрасте до 19 или даже до 21 года. Соответственно приводимые цифры смертности относятся, в первую очередь, не к младенцам, добравшимся до папиного пистолета, как это можно было бы подумать, а к молодежным бандам, воюющим за рынки сбыта наркотиков.

Еще один недобросовестный прием: сравнивать отличающиеся между собой группы людей. Например, если подсчитать количество нападений на людей, владеющих оружием, то наверняка выясниться, что с ними это случается гораздо чаще, чем с теми, у кого оружия нет.

Что же, оружие каким-то магическим образом притягивает беду к своему владельцу? Конечно, нет! С тем же успехом можно было бы утверждать, что попадание в больницу само по себе смертельно опасно. Ведь смертность у их пациентов гораздо выше, чем по населению в среднем! Понятно, что на самом деле причина перепутана со следствием. Люди попадают в больницы потому, что их здоровье уже подорвано. Так и с оружием. Его приобретают и носят, в первую очередь, именно те, кто в наибольшей степени подвергаются угрозе нападения.
Если, помня обо всем этом, Вы внимательным образом изучите статистические данные, которые запретители пытаются предъявлять, как свидетельства полезности запретов на ношение оружия, то легко убедитесь, что они не доказывают ровным счетом ничего

Преступникам, для того чтобы вооружиться, закон не нужен. Они и так прекрасно вооружены. В стране, по оценкам криминологов, в незаконном обороте находится МИЛЛИОНЫ стволов украденного со складов или ввезенного контрабандой огнестрельного оружия. Ежегодно правоохранительными органами изымаются свыше трехсот тысяч нелегальных стволов. А это ведь только верхушка айсберга. Купить нелегальное оружие очень просто. Были бы деньги. Запрет на оружие существует только для законопослушных граждан. Так что речь сегодня идет о том, чтобы закон, наконец, перестал мешать честным людям вооружаться для защиты от преступников.