диакон А. Кураев: «Но будь я ключарем этого Храма, я бы их накормил блинами, выдал по чаше медовухи и пригласил бы зайти вновь на Чин Прощения. А если бы я был мирянином-старостой, то на прощанье ещё бы и ущипнул их малость... По отечески. Для вразумления. Ибо учиненное ими, конечно, безобразие, но – законное безобразие. Масляница на дворе. Время скоморошества и перевертышей. Социальный космос рушится (в надежде его весеннего обновления вместе с природой), социальные роли меняются местами. Во времена Петра Великого такого рода выходки в такие дни были в порядке вещей (точнее – в масляничном беспорядке). Читать то про древние традиции в умных книжках нам нравится. А вот как дошло до дела...»