ОЧЧЧЕНЬ Интересная статья опубликована в "Росбалте" - представляю её вашему вниманию ;
Новый выстрел в "калийной войне": сегодня утром вице-премьер Аркадий Дворкович пообещал Белоруссии блокировать импорт белорусской сельхозпродукции. Глава аналитического центра ECOOM Сергей Мусиенко считает, что Минск может полностью остановить транзит российской нефти в Европу и предать международной огласке коррупцию в правительстве РФ.


— Что вы думаете о претензиях главсанврача РФ Геннадия Онищенко к белорусским молокопродуктам, возникших после ареста в Минске гендиректора "Уралкалия" Владислава Баумгертнера?

— Когда Онищенко утверждает, что российскую сторону не устраивает качество нашего молока, я сразу вспоминаю, что у нас с Россией только в прошлом полугодии рост поставок молочной продукции составил 30%. Выходит, молоко было хорошее?

Я часто бываю в России и вижу, как множатся в российских городах киоски с вывесками "товары из Белоруссии". Мало того, недобросовестные производители в России уже начали подделывать белорусские продукты, паразитируя на доверии населения РФ к белорусскому качеству. Ведь многие наши производители продуктов питания поставляют свои товары в ЕС, неоднократно проходили санитарные инспекции Евросоюза. И там признают, что качество белорусского продовольствия по ряду параметров даже лучше европейского. Потому что у нас жестче ГОСТы и, что важно, мы их соблюдаем.

Так что претензии г-на Онищенко не имеют отношения к санитарно-эпидемиологической сфере. Не удивлюсь, если завтра ему не понравится качество ветра с белорусской стороны.

— Какой может быть реакция Минска на сокращение поставок нефти в Белоруссию?

— К заявлению г-на Баркова о том, что состояние 700-километрового участка транзитного нефтепровода через Белоруссию вынуждает российскую сторону сократить поставки нефти на 400 тыс тонн уже с сентября, я считаю, надо отнестись со всей серьезностью. 700 км трубы на белорусской территории, по словам Баркова, вдруг пришли в негодность – это же колоссальная техногенная катастрофа. Мы и мысли не можем допустить, что Барков говорит неправду, мы верим российским специалистам. Раз партнеры по Союзному государству сказали – значит, так и есть. Это беда, и нам теперь придется тщательно проверять свой участок трубы. А значит, в ближайшее время мы будем вынуждены полностью остановить транзит российской нефти на запад для проверки. Весь транзит может встать.

— Российская сторона характеризует конфликт как нарушение союзнических отношений между странами. А какова позиция белорусской стороны?

— Позиция уже была озвучена нашим Следственным комитетом: совершено преступление, в результате которого экономике государства нанесен колоссальный ущерб. Трудно назвать этот конфликт спором хозяйствующих субъектов, потому с белорусской стороны в него вовлечена государственная компания, от успеха деятельности которой зависят тысячи рабочих мест. На мой взгляд, произошло следующее: в рамках одной совместной компании столкнулись два способа ведения бизнеса – хищнический олигархический и социально-ориентированный государственный.

У нас была общая сбытовая компания, но со временем весь контроль над сбытом захватили люди с Уралкалия, отодвинув белорусов от этих процессов – я не исключаю, что в этом есть и вина последних. Я давно общаюсь с людьми из "Беларуськалия" и могу сказать, что все это их тревожило давно.

Был договор продавать калий на мировом рынке 50 на 50. Если вы хотите выйти из договора, давайте сядем и договоримся, как это делают нормальные люди при разводе. Но вместо этого мы слышим одностороннее заявление о выходе, а перед этим – сброс акций инсайдерами, что наказуемо в любой стране.

Мы хотели разобраться, что за всем этим стоит, и пригласили на переговоры всех, кто принимает решения с российской стороны – Волошина, Керимова, Дворковича, Баумгертнера. А что в итоге? К нам приехал человек, у которого даже полномочий нет достаточных. И повел разговор примерно в таком духе: "Да, мы обвалили рынок на $20 млрд, ну и что? Это же бизнес. Окей, вам это не нравится, но что вы с нами сделаете? У нас "крыша" знаете какая!". И при этом — налицо состав преступления. Вот его и арестовали.

— Первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов завил вчера, что в связи с арестом Баумгертнера силовым структурам России отданы необходимые распоряжения.

— Надо разобраться, чем вызвана столь чрезмерная реакция российских чиновников. С российской стороны идет явная политизация конфликта. У нас ведь в Белоруссии, знаете, очень внимательное отношение к работе с российским бизнесом. Если в этой сфере что-то возникает, решение принимается всегда на достаточно высоком уровне, потому что мы дорожим отношениями с партнером. И если уж мы приняли жесткие меры, то уж, поверьте, у нас были основания. Мы поверили все не два, и не три раза.

А что касается наших и российских силовиков, то вот у них как раз очень высокий уровень взаимопонимания. Не побоюсь даже сказать, что если мы считаем некоторых менеджеров жуликами, то и российские коллеги с большой долей вероятности считают так же.

Да и я сомневаюсь, что господин Шувалов может такие распоряжения давать, официально.

— Ваш прогноз развития конфликта?

— Нас загоняют в угол и, естественно, ответ будет. Как я уже говорил, если российские нефтяники считают 700 км нашей трубы дырявыми, мы начнем проверку. И тогда транзит в Европу встанет. Так что лучше честно признайте: мы на вас давим политически, и хотим, чтобы у вас завтра бензин подорожал.

— А если вслед за молоком Онищенко "найдет уральский калий" в белорусской курятине?

— На все может быть дан адекватный ответ. Но я не хочу давать самосбывающиеся прогнозы, потому что в дурных случаях они обычно именно такими и бывают. У России и Беларуси масса общих, когда более важных проблем – взять ту же Сирию. Что бы ни происходило между нами, дружить нам выгоднее, чем идти на конфронтацию.

Но это вопросы для обывателя. Главный же вопрос, которые не задается вслух, но поверьте, волнует фигурантов этого дела: "А как далеко зайдут белорусские следователи с их дотошностью и некоррумпированностью?" Поверьте, далеко. И до Швейцарии, и дальше.

Отсюда и такая нервная, неадекватная реакция.