А враги уже близко, в полшаге от нас, Вот уже на потеху ютьюба Слева врезались в палки копчёных колбас Пограничников острые зубы.Справа к бою готов полк голландских цветов, Их на свадьбе в Бурятии ждали, Только этих цветов не дождётся никто, Всех в жестоком бою порубали.В маасдамах наделали новеньких дыр, Хоть и так они были дырявы, — Умираю за мир! — прокричал один сыр В животе пожиральцев халявы.— Не дождётся продуктов российский народ, Уничтожить их всех без разбора! — Возвестил фуагрою измазанный рот Представителя Сельхознадзора.Но нахмурил вдруг брови чиновник-пузан, Доложил ему кто-то несмело: От расправы ушёл пожилой пармезан И радистка его, Моцарелла.Самый зоркий боец на берёзу залез, Оглядел всё биноклем по кругу, Чтоб найти пармезана, срубили весь лес. В общем, взяли — его и подругу.Пытку тёркой, ножами, без слов перенёс (от природы сыры — молчаливы), Лишь в конце на последний ответил вопрос, Улыбнувшись без страха брезгливо:— Что спросили? Как я бы хотел умереть? Не от рук тех, кто мозгом контужен. Я хочу, чтоб могла бы меня натереть Старушонка на нищенский ужин!Передам, что хамон передать вам просил, Чтобы вы там, в Кремле рассказали: Он мечтал, чтоб его волонтёр подносил Всем бомжам на Казанском вокзале!Возмутился чиновник: — «Ты что! Боже мой! Мы своих не меняем позиций!» Он отрезал от сыра кусочек домой И отдал его в руки убийцам.— Жаль, что вашим от вас уже некуда бечь… — Так сказал пармезан перед смертью, И с улыбкой шагнул в разожжённую печь, Не просивши пощады, поверьте.Мы от голода, стужи, тюрьмы и сумы По традиции не зарекались, А вдали за рекой поднимались дымы, На границе продукты сжигались…