Бунин после войны издавался многократно - кроме (по понятным причинам)"Окаянных дней". Сейчас и дневник его полностью опубликован. Интереснее всего записи военных лет - без особых эмоций (кроме голода и мыслей о собственной смерти). Да, своего рода Вагнер - очень беспокоился о судьбе Германии, где будут выбиты мужчины, и которую ненавидит весь мир. О миллионах убитых русских как-то особой печали не было.

Понятие "серебряный век" к прозе никоим боком не прислонимо, а относится к поэзии конца 19 - начала 20 вв. И не Буниным он завершился. Были и Кузьмин, и Ходасевич, и оба Ивановы. И в СССР продолжали творить Ахматова, Пастернак, Городецкий. Это те, кто продолжал творить и после ухода Бунина. А если вспомнить Маяковского, Есенина, Цветаеву, то на фоне этих имён, Бунин, как поэт, ну совершенно теряется. Что касается горькой фразы, то ключевым словом является МЫ. Не о России он плакал, а о том мирке, который им казался Россией. Хотя, судя по некоторым воспоминаниям, в годы войны его взгляды на Россию несколько поменялись. Не зря он восхищался Тёркиным, да и о возвращении он подумывал.

Вдогон. Во второй половине 50-х Бунин был издан огоньковским изданием, в 5 или 7 томах. В конце 60-х худ.литом был издан 9-ти томник. У меня и сейчас на полке стоит. Кстати, 7-й том, с тёмными аллеями, у меня чуть не зачитали, едва выцарапал. Позднейшие издания не отслеживал. Но стихи его издавались многожды. И отдельными томами и в сборниках. У меня есть Бунин в библиотеке поэта. Насколько я помню, он даже в школьной программе упоминался. Так, что знали Ивана Алексеича,знали. Может не все, ну а всем то он зачем. Мечты Некрасова о том времечке, когда мужик с базара не блюхера и не милорда глупого понесёт. так и остались мечтами. И сейчас несут блюхерзнает кого. А что касается права Авдеева писать о тех кто ему ближе, то его никто не оспаривает. Просто народ устал от навязывания новых идолов и идеалов. Вот Бунин ушёл и всё. Дальше мрак мрак и полная энтропия. Нет, литература на нём не кончилась. Просто теперь виднее значимость его, как писателя. Великий мастер второго ряда. Это не уничижение.