В продолжение к предыдущему посту, в котором говорилось об истинных причинах произошедшего в храме Христа Спасителя необходимо обратить внимание на еще одно важное обстоятельство. Напомним, что пафос защищающих кощунство в храме Христа Спасителя и кощунниц заключается в том, что «Церковь плохая, обидная, неказистая, мы в нее не верим, а Христос хороший, мы в него верим». Напомним также, что экклезиология у критиков весьма своеобразная. Церковь для них это часы Патриарха, цены на свечки, выступления отца Всеволода Чаплина, прачечная в комплексе «храм Христа Спасителя», марка машины священника, Киркоров на амвоне. Все. Но отнюдь не «таинство жизни со Христом, таинство единства со Христом… возможность не просто умственно веровать во Христа и в Бога Отца, а возможность вступить с Господом в единение» (свящ. Михаил Пархоменко).



Это «краткое содержание предыдущих серий». Теперь «на первое возвратимся», как говорил Аввакум. Предположим, что защитники кощунств действительно веруют во Христа, что Он, как они любят говорить, у них «в душе» и не станем задаваться вопросом, как Он туда попал? Допустим даже, что не просто веруют в то, что Он существовал (как часто бывает), а веруют как во всемогущего Господа нашего, Спасителя, который есть и Бог Любви и Бог Правды, «Путь и Истина и Жизнь» (Ин.14.6).

Итак, веруют во Христа. Но если так, то они обязаны соглашаться с тем, что Господь признает и хранит Русскую Православную Церковь, а также ее Предстоятеля. Ибо если бы Церковь осквернилась, пала, перестала бы быть «Единой, Святой, Соборной и Апостольской», если бы священноначалие дискредитировало себя, то Господь прекратил бы бытие такой Церкви и уж тем более отдельных ее представителей, истребил бы беззаконие и восстановил истину. Примеров история дает предостаточно. Можно вспомнить описанную Иоанном Мосхом в его «Луге духовном» гибель императора Анастасия, изгнавшего Константинопольских патриархов Евфимия и Македония и отправившего их в ссылку. Также смерть архиепископа Фалалея, который «не боялся ни Бога, ни будущего воздаяния, презирал учение, ни во что не ставил свой священный сан… служил идолам»..., был изгнан и внезапно умер перед тем, как «принять утверждение в прежнем своем сане». Феодорит Кирский в «Церковной истории» описывает печальную участь антиохийского епископа Леонтия, который «совершил в Антиохии столько нечестивых и беззаконных дел, что описание их по обширности предмета требует особенного сочинения, а по великости его напоминает одну печальную песнь авида». Хорошо известна описанная Сократом Схоластиком история пресвитера Александрийской Церкви Ария, основателя арианства, который умер за несколько минут до того, как пытался обманом вернуться в лоно Церкви (не будем вспоминать, где и как он умер, хотя это намного усиливает учительный эффект). Печальна была участь и еретика Нестория, у которого, согласно Евагрию, «сгнил богохульный язык и был съеден червями и все тело его сгнило». В XIV веке прямо на корабле на пути в Константинополь умирает «поп Митяй», пытавшийся стать предстоятелем Русской церкви и отправившийся за благословением. Святитель Лука Крымский в проповеди в день Успения Божией Матери вспоминал о том, что был свидетелем смерти «несчастного окаянного протоиерея, бывшего миссионером, а потом отрекшегося от Бога… О, как страшна была его смерть! Она была подобна смерти окаянного Ирода, убившего Иоанна Крестителя, который был заживо изъеден червями». А вот эпизод из недавнего прошлого, приведенный В.Ардовым: «В пятидесятых годах, при Патриархе Алексии, решено было перевести протоиерея Всеволода Шпиллера из церкви святителя Николая «в Кузнецах» на другой приход. А туда был назначен новый настоятель — отец Константин Мещерский. (Из обновленцев, притом такой, на котором пробы было ставить негде.) Этот батюшка сел в такси и, имея на руках указ Святейшего, поехал «в Кузнецы» принимать настоятельство. Автомобиль подъехал к Никольскому храму и остановился. И тут водитель с ужасом увидел, что пассажир его - мертв... История эта произвела впечатление, и больше попыток переводить отца Всеволода никогда не было». То есть даже если Патриарх, подписавший указ, ошибся, Господь поправил.

Существуют еще сотни примеров подобного рода. И все они говорят о том, что Господь вовремя вразумляет тех, кто является причиной соблазна и тем более разделения. Кроме того, Господь всем остальным заранее дает знамения (мироточат иконы, совершаются чудеса и т.д.), предупреждая о грозящих опасностях с тем, чтобы люди, чуткие сердцем, видели, готовились, вовремя останавливались или не приступали вообще к тому (или к тем), что (кто) может повредить. В истории опять же есть достаточно примеров.

Итак, Господь следит за тем, чтобы с тех, кому много дано, много и спрашивалось. И спрашивает, прежде всего, Сам. Но кроме этого, в истории только нашей страны бывали периоды, когда Церковь подвергалась тяжелым испытаниям. Делались попытки расколоть и разрушить ее, возникали новые «церкви», религиозные направления, боровшиеся за право называться истинными. Уж как прикладывали старообрядцы и, в частности, Аввакум патриарха Никона, за кого его считали (а вместе с ним и Церковь, которую он возглавлял) – это никаким защитникам нынешних плясунов не снилось. Тысячи людей откололись, соблазнились, ушли в секты, в дыромоляи, нетовцы, ушкоподьемцы, хлысты. А Господь защищал свою церковь – и она уцелела и сегодня о тех спорах и эмоциях знают только историки. При Петре Первом Церковь пытались «закатать под асфальт» галломанских реформ, но через него все равно пробились преподобный Серафим, Паисий Величковский, оптинское старчество, те, кем Господь хранил Церковь. В первой четверти ХХ века живоцерковники, переводившие богослужение на русский язык, женившие епископат и вообще очень склонные к осовремениванию Церкви были в большинстве, захватили в Москве значительную часть храмов, включая храм Христа Спасителя, были активно поддерживаемы «прогрессивной общественностью» и властью … А уже в 1946 году (то есть меньше чем через 30 лет) умер один из последних обновленцев «митрополит» А.Введенский. Умерла и его «церковь». А Церковь Христова уцелела. В 1990-х кого только ни появилось – и «Русская Православная Автономная церковь» и «Истинно Православная церковь» и еще несколько «церквей», кои и сегодня есть. Но Господь продолжал хранить и созидать только одну - Русскую Православную Церковь. Все это видели и видят. И эта стойкость, жизнеспособность Церкви является еще одним доказательством того, что Господь печется об истинной Церкви и бережет ее.
Итак, Церковь истинна и благодатна. И противопоставлять Церковь Христу, представлять ее уродливым административным аппаратом, деловым центром («ЗАО РПЦ» - эту околесицу сейчас очень любят повторять либералы) противоестественно и внеисторично. Это противопоставление может показаться убедительным, как уже говорилось, только тем, кто ничего не читает, кроме «МК» и «Новой газеты» и ничего не слушает кроме «Эха Венедиктова». Поэтому это единство обязаны признать по определению те, кто действительно верит во Христа Спасителя, зиждителя Церкви, а не комфортного, как джакузи, божка, любящего смотреть, как веселится молодежь и исполняющего обязанности оправдателя любой глупости и пакости хозяина.

Теперь что касается отдельных представителей Церкви. Прежде всего Первосвятителя. «Я не пойду в храм, потому что у Патриарха часы» - несется из Интернета. Надо ли говорить о том, что те, кто это заявляет, никогда в нее и не ходили. Просто все время актуализировались оправдания. Уже были злые старухи. Уже было тесно на службе. Уже было непонятно, что поют и читают. Уже было длинно и долго. Уже было «золото и роскошь иконостасов и киотов, когда народ голодает». Уже были «мерседесы». Теперь вот часы Патриарха твердо преграждают вход в храм, даже если этот храм в отдаленном уголке глухого монастырька за Уралом. Если такова сила только часов Патриарха, то он сам, наверное, может горы переставлять и останавливать солнце, как Иисус Навин, и я бы советовал с ним не ссориться. А снимет Патриарх часы – ботинки не те. А с другой стороны, предложим Интернет-критикам быть последовательными. Главврач больницы ездит на «Landcruiser Prada», живет в собственном доме, а у главмедсестры сумка «Gucci» и туфли «Christian Louboutin» - никогда не ходите туда лечиться. Погибайте, а не ложитесь на операцию. Не поощряйте. Прокляните. Умрите под забором в знак протеста. Это будет справедливо.
Но ведь не умрут… Пойдут и добавят на «Gucci».

Причем часы это единственная «конкретика» (ах, да, еще квартира. Как же я забыл-то). Все остальное на уровне «он дискредитировал Церковь». Чем? Когда? Как? Как можно дискредитировать то, что созидает сам Господь? Поддержал Путина? А почему он не должен был его поддержать, если у нас демократия? Одни против, другие за. И можно ли представить, чтобы Предстоятель одной из крупнейших мировых церквей поддержал … Удальцова? В любом случае, к Церкви это не имеет отношения. Есть ли к Патриарху претензии, как к тайносовершителю? Нет. Как к Предстоятелю? Вообще не дело хомяков, пусть об этом судят духовенство и епископы. Претензии есть, главным образом, к фамилии, которая повторяется на все лады. Но ведь это детский сад. Даже не детский сад, а интернат для особых детей.
Теперь что касается отца Всеволода Чаплина и других отцов, которые тоже с точки зрения хомяков нехороши потому, что появляются на телеэкранах и выступают на разные темы. Сразу необходимо сказать, что той позиции, на которую надо встать отцу Всеволоду, чтобы понравиться «критикам Церкви» не существует. Ему этой позиции просто не оставлено. Будет молчать – скажут: «тут у нас Крымск, Болотная, Триумфальная, Навальный-Тютюкин-Мадонна, Протон, все волнуются, галдят, а Церковь сидит, как воды в рот набрала. Плевать им на наши проблемы». Выходит с комментариями, оценивает, предлагает, тут же раздается сварливое: «ну, куда, куда лезет Церковь? Зачем суется в политику, экономику, социальную сферу, школу? Ее дело – хосписы, бомжи, старухи, свечки». Любая интернет-слизь без лица и имени, любой «захожанин», бывающий в храме только два раза в жизни - на собственных крестинах и похоронах - категорично распоряжается: «Церковь, делай это», «Церковь, подай то». «Отец, ты тут со своим венчанием быстрей, у нас кабак заказан», «Ребенка крестить. Срочно». «Вы знаете, надо бы с родителями катехизическую беседу предварительно…» «Не надо! Крестить! Быстро! Не рассуждать! Почему цены такие высокие? Дайте вон ту Мать на липучке, Николу-угодника помоложе и что-нибудь в сумку бросить, чтобы кошелек на месте был». Сплясала шпана в храме Христа Спасителя, тут же слышим: «Простить! Простить немедленно!» «Но они оскорбили чувства верую…». «Никто никого не оскорблял! Это я вам говорю! Никаких чувств верующих нет!» «Но они не просят прощения». «Все равно! Простить и выпустить! Быстро! А то демотиватор нарисуем и матом напишем в Твиттере!» И опять же, как к тайносовершителям к ним претензий нет. Как к духовенству нет. Есть к их позиции. Но это к Церкви не имеет никакого отношения, их голос – не голос Церкви, их суждения в лучшем случае теологумен, а в худшем просто размышления на ту или иную тему.

То есть опять все мимо цели. Мифологемы, личные претензии, эмоции, ангажированные статейки, откровенный заказ, все это свалено в одну кучу, взболтано и выплеснуто в Церковь как «общественное мнение», с которым она обязана согласиться? Но прежде чем предъявлять претензии, разобрались бы сами с собой. Со своими фобиями, с термином «Церковь», с ее взаимоотношения с Христом, с границами сакрального и секулярного. А пока не разобрались, пусть усвоят одну простую мысль. Наличие твиттера и соцсети не является достаточным основанием для критики Церкви и ее представителей. И чепуха в 140 знаков не является приказом для Церкви и духовенства. Чем раньше они это поймут, тем лучше.