Продолжающиеся провокации против Русской Православной Церкви, святынь, духовенства, священноначалия заставляют искать причины происходящего. Что-то, безусловно, лежит на поверхности – заказ на провокации, их организация и медийная поддержка. Здесь все понятно – кто, когда, примерно за сколько. Но это, говоря марксистским языком, «надстройка». Базис лежит глубже и он более фундаментален.



Последние годы обогатили нас новой тактикой, распространенной в псевдоинтеллектуальной и псевдоинтеллигентской среде (сюда можно отнести «деятелей культуры и искусства»). Стремясь выжить, а иными словами желая усидеть сразу на всех стульях, впрячь в одну телегу коня и трепетную лань и заставить мчаться вскачь лебедя, рака и щуку, эта среда породила любопытную дуалистическую схему: «Осуждаю его творчество, но обожаю как человека» и наоборот. Дальше возникли вариации на тему: «Книга бездарная, графоманская, но если вчитаться глубже…», «картина мазня, но если взглянуть под этим углом…», «он сволочь, но местами…» и, наконец, когда сказать нечего вообще, но хочется похвалить, произносится сакраментальное: «в нем что-то есть». В принципе, так же можно сказать о человеке, который страдает глистами. Самое достойное объяснение этому дуализму состоит в том, что такая позиция необходима, чтобы выжить при любом режиме и любому режиму пригодиться. Ибо если предположить, что они всерьез считают Лимонова, Прилепина и Сорокина «писателями», Кулика «художником», а тех, кто кощунствовал в храме, «музыкантами», то это свидетельство такого глубокого нравственного и эстетического падения, что больше никакие мнения данной среды не нужно принимать в расчет.

Эта схема работает (хоть уже и не так хорошо, как раньше) и сегодня. От многих защитников и подписантов апологетических писем можно слышать то же самое. «Церковь никак не связана со Христом. Мы против Церкви с алчными попами, золотом храмов, бизнесом, убогими старухами и свечками по 10 рублей. Но мы за Христа». «Христос Бог, но Церковь…» Опять же понятно, откуда берутся эти рассуждения. Открыто выступать против Христа не толерантно и не модно, тем более что на благословенном Западе никто не ходит в храмы, но и Христа не отрицает, он у них вместе с Девой Марией вроде домовых, необходимая часть интерьера, придающая комнате трогательность и красивость. Не говоря уже о том, что атеизм требует объяснения, оправдания позиции, а это хлопотно, да и никакой позиции нет. А Церковь, как рудимент, как «попов и бизнес» отрицать сейчас модно, трендово и форматно, поскольку этого требует коньюнктура и стремление понравиться либеральным СМИ, которые раскручивают тему, а заодно и тех, кто к этой теме вовремя присосался.

Но это фарисейство. Разделить Церковь и Христа невозможно. Нанося удары по Церкви, они неизбежно бьют по Христу. И по другому не может быть никак, ибо Сам Господь сказал, что «созижду Церковь Мою, и врата адова не одолеют ей» (Мф. 16, 1. Ведь Церковь есть тело Христово. «Радуюсь в страданиях моих о вас... за Тело Его, еже есть Церковь» (Кол. 1:24) пишет о себе Апостол Павел. Апостолы, пророки, благовестники, пастыри и учителя, говорит он же, даны Христом «в дело служения, в созидание Тела Христова» (Ефес. 4:11-12), то есть Церкви. То есть если логику нападающих на Церковь применить к ним же, то можно смело бить их всем подряд, а в ответ на возмущенные крики спокойно урезонивать: «но ведь я бью по твоему телу, но не по тебе». Поэтому когда одна из участниц провокации, совокуплявшаяся в музее и совавшая курицу себе между ног глядит эдаким новым Лютером и говорит, что она православная, но Церковь терпеть не может и оттого кощунствует, а верит «напрямую» в Христа, коего чтит, убедительно это звучит только для тех, чьи догматические знания о Православии базируются на статьях из «МК» и «Собеседника». Кстати, это вполне серьезно. Много лет назад мы с отцом Александром Ганабой, нынешним секретарем Московской епархии, а тогда настоятелем Троицкого Наташинского храма в Люберцах ездили каждый день в Каширу утихомиривать самочинного патриарха Московского и всея Сибири Лазаря. Лазарь заточился в храме, настоятелем коего он до своего «патриаршества» был, и «почал бесноватися, сие оружие диаволе и меч сатанинский и оболгатель святым и темный вождь. Почал хрептом вихлять и трястися и вращатися, яко же ветрило на верху гор скорообразно вертящеся. И отверзше пасть, яко бесноватый пес брехал и на всех яд своего языка испущал». При этом патриарх ловко лазил вверх и вниз по решетке на окне алтаря. Вокруг храма стояло жидкое войско его последователей и защитников, кричавшее, вопиявшее и нас проклинавшее. И когда отец Александр воздел руки и начал увещевать, обращаясь к Библии, ему начали, как аргумент, совать в лицо газету «Собеседник», в которой была апология Лазаря. «А с каких это пор газета «Собеседник» стала для вас Священным Писанием»? – справедливо вопросил отец Александр, и возразить ему было нечего.

Немаловажно также понимать, что те, кто «против Церкви» выступают против Церкви ими же и выдуманной, против тех мнимых «проблем», которые давно объяснены, против частностей, причем частностей даже не догматических, а технических, превращенных ими в главное, в суть дела. Кстати, в Церкви подход, когда частное превращается во всеобщее и на этом строится теория, называется ересью. Хорошо, им не нравятся часы Патриарха или его машина или то, что говорят те или иные священнослужители, как они выглядят, или софринский завод. Иными словами, реалии последнего полугодия. И можно видеть по подбору тем, что им не нравится Церковь не потому что она плохая, а потому что про нее плохо пишут либеральные СМИ. Но объективности ради следует сказать, что у Церкви тысячелетняя история. Церковь это Преподобный Сергий и преподобный Амвросий, святители Алексий, Филипп, Филарет, это мученики, безбоязненные «свидетели» за имя Христово, благодаря которым Церковь укрепляется в мире, это праведники наших дней отец Николай Гурьянов и архимандрит Иоанн Крестьянкин, схииигумен Илий и сотни и тысячи подвижников наших дней, священников , монахов и монахинь, прихожан, которые созидают монастыри, молятся, трудятся, проповедуют своей жизнью, с радостью принимают каждого. Их за что не любить? Они в чем виноваты? Чем плохи? Ответов нет. Потому что одна химера (свободная пресса, свобода слова и т.д.) выдумала себе другую химеру, простую и понятную, доступную примитивному сознанию, подготовленному «Аншлагом» и «новыми русскими бабками» (алчная церковь, бизнес на свечках, прачечная в комплексе храма Христа Спасителя), и воюет с ней не на жизнь а на смерть.

Кстати, коли уж мы заговорили о «бизнесе» Церкви. Да, монастыри и храмы зарабатывают деньги. А теперь откровенный вопрос – разве на эти деньги кого-то убили, ограбили, обездолили, унизили, пустили по миру? Эти деньги вложены в развлечения, проиграны в казино, ими обслуживается праздность, то есть они выброшены впустую? Нет. Это десятки тысяч накормленных, это больницы при монастырях, это сотни возрожденных храмов, отреставрированных святынь, миллионы выпущенных книг, это пенсии священникам, содержание духовных школ. Но это не яхты размером с «Титаник», как у Абрамовича, не королевские дворцы, не поддержка бандитов в Чечне, как у Березовского, это не финансирование вражеских антироссийских газет и телеканалов, как Гусинский и Лебедев. Так чьи деньги используются благороднее? Чьи полезнее? Кому они нужнее?

Истоки этих явлений, обличений, недовольств коренятся еще в одной закономерности, имеющей уже более чем столетнюю историю. Это стремление «интеллигенции», «деятелей культуры» (или той субстанции, что ими считается) перестраивать Церковь под свои личные идейные «нужды». Причем эта перестройка представляется указанным выше категориям делом вполне приемлемым или даже необходимым, как естественный для всякого «настоящего интеллигента» акт борьбы личности с любой системой, которая, как кажется личности, ее, эту личность, угнетает. При этом как-то забывается, что при нынешнем разнообразии религий в Церковь все приходят сами, своими ногами и своею волей, и в ответ на все речи о «произволе» и «неограниченной власти духовенства» любой представитель этого самого духовенства имеет полное право цинично, но точно задать вопрос незабвенного Коровьева: «Кто он такой? А? Откуда он приехал? Зачем? Скучали мы, что ли, без него? Приглашали мы его, что ли?» «Легче всего интеллигентскому героизму, переоблачившемуся в христианскую одежду и искренне принимающему свои интеллигентские переживания... за христианский праведный гнев, - писал С. Булгаков, - проявлять себя в церковном революционизме, в противопоставлении... религиозного сознания неправде "исторической" церкви. Подобный христианствующий интеллигент, иногда неспособный по-настоящему удовлетворить средним требованиям от члена "исторической церкви", всего легче чувствует себя Мартином Лютером или, еще более того, пророчественным носителем нового религиозного сознания, призванным не только обновить церковную жизнь, но и создать новые ее формы, чуть ли не новую религию». Сегодня об этом же пишет публицист О.Николаева: «Вызывает в ней (интеллигенции. Б.Я.) протест и наличие церковной иерархии, которая чревата в интеллигентском сознании исключительно политическими аналогиями с тиранией -советской или "самодержавной", а также ее сословным и бюрократическим аппаратом... Критическому осмыслению интеллигенции подвергается и образ священнослужителя как харизматического тайносовершителя: она полагает, что с Господом Богом ей было бы куда легче общаться непосредственно "напрямую", без всяких "отцов" и "посредников". Репрессивными кажутся ей и церковный устав, и чинопоследование, и вся церковная дисциплина: необходимость посещать богослужения, участвовать в церковных таинствах, молиться на языке церковных молитв представляется такой интеллигенции чистым фарисейством; всему этому она предпочитаес наведываться в храм лишь "под настроение"("когда Бог на душу положит"), видит в церковных таинствах чуть ли не магию и суеверие, пригодные лишь для "невежественных" простецов и старушек, и полагает, что ее молитва "собственными словами" куда более угодна Господу, чем все церковные молитвословия, которыми Сам Дух Святой наставлял святых отцов. Такой интеллигенции безусловно ближе идея соловьевской "внутренней молельни", чем идея церковной соборности».

Подводя итоги, следует подчеркнуть, что все сегодняшние нападки на Церковь не так невинны, как кажется. Это не просто безопасное следствие нынешней свободы от всего. Можно вспомнить, что сто лет назад идеи обновленчества, рожденные «либералами от Церкви» и просто либералами, были быстро подхвачены многими «интеллигентами», что неизбежно привело к пособничеству этой части «интеллигенции» физическому уничтожению священников, епископов и мирян из числа «тихоновцев». Также следствием этого стало прямое сотрудничество части либеральной «интеллигенции» и обновленцев с ГПУ и НКВД и, что не менее важно, временному оправданию обновленцев в глазах общества. И сегодняшние «разоблачения» того, что «интеллигенцией» и «деятелями культуры» объявлено Церковью, завтра, если, упаси Бог, представится такая возможность, приведет к разорению и захвату храмов, травле «коснеющих в невежестве» прихожан (что мы уже видели, когда в Москву привозили Пояс Богоматери), грабежам и насилию. Уже сегодня это приводит к оправданию кощунства и права каждого делать в храме то, что ему заблагорассудится. Именно поэтому нужно относиться к происходящему очень серьезно.