Не повторяйте либеральный миф - не было в СССР "отрицания бога". После краткого периода богоборчества в 1920-х уже при Сталине отношение к церкви стало меняться, а после Великой Отечественной церковь действовала уже совершенно свободно и никто не чинил препятствий верующим.

В СССР не было насаждения религии инструментами государственной власти, как это порой происходит сейчас - но и отрицания или притесенения ее тоже не было.

И если уж до конца честно анализировать, советское общество было несравненно ближе к евангельским идеалам, чем современное российское.

в 1929—32 годах в процессе коллективизации не только закрывалось огромное количество храмов — столько, сколько было закрыто за предшествующие годы, за 13 лет советской власти, но и было репрессировано невиданное количество духовенства, и довольно много было расстреляно. Закрыты были все монастыри.    Далее следует некоторое затухание репрессий, а самые страшные репрессии, в ходе которых было только расстреляно 85 тысяч священнослужителей за один 1937 год, происходили уже в момент, когда Сталин был безусловным распорядителем всей политики в стране. То есть мы должны сказать, что самый страшный кровавый период репрессий против Церкви, который начинается в 1929-м году и продолжается вплоть до 1942-го года, — это был период, когда страной безраздельно руководил именно Сталин, и именно в это время крупнейшая Поместная Церковь православного мира была почти полностью уничтожена.   Далее события 1943-го года, которым предшествовали обстоятельства, опять-таки показывающие деструктивную роль Сталина по отношению к Церкви. В то время, когда на оккупированной территории было открыто около 9 тысяч храмов; в то время, когда на оккупированной территории духовенство получило право преподавать в школах Закон Божий, создавать воскресные школы, заниматься церковной благотворительностью, выступать на радио и в газетах, то есть получило возможности, которых не имела никогда ни при Сталине, ни при его преемниках Русская Православная Церковь, в таких условиях Сталину приходилось идти на какие-то уступки недобитой им Церкви здесь, причем эту недобитую Церковь он решил сразу использовать в политических целях. Но эти уступки были очень ограничены. За все годы войны на неоккупированной территории было открыто всего 716 храмов. Достаточно красноречиво эти цифры говорят сами за себя, и никогда духовенство на территории, где находилась коммунистическая власть, не имело тех возможностей, какие имела Церковь на оккупированной Германией территории. Это тоже надо признать. Безусловно, и германские оккупационные власти пытались использовать Церковь в своих пропагандистских целях, но они при этом давали Церкви гораздо больше возможностей для деятельности и гораздо меньше вмешивались в ее внутреннюю жизнь, чем это делал Сталин, который решил недобитую Церковь использовать, но использовать таким образом, чтобы наводнить ее собственной агентурой.   Период этот продолжался недолго. Да, действительно, благодаря тому, что большая часть открытых при немецкой оккупации храмов не закрывалась, а потом к Московской Патриархии были присоединены униатские церкви, количество храмов возросло у нас к 1948-му году до 14,5 тысяч. Но в 1948-м году политика Сталина уже меняется, начинаются новые систематические закрытия храмов, начинаются новые репрессии по отношению к духовенству, в ходе которых страдают даже иерархи, которые в высшей степени были лояльны по отношению к Сталину, как, например, будущий митрополит Мануил (Лемешевский). И только смерть Сталина избавила Церковь от нового витка, вероятно, уже и кровавых гонений. Так что с 1949 по 1953 год политика Сталина в отношении Церкви была жестокой и исключительно репрессивной.

Александр Кроль, С архаикой согласен. С другой стороны, необходимость концентрации капитала для развития высокотехнологичного производства ведет в конечном итоге к монополизации и диктатуре монополизированного капитала. По принципам функционирования это ничем не отличается от диктатуры "государства" СССР. Правда, без всяких "идей, кроме прибыли и рентабельности.
Для выхода из этого тупика необходимо перейти от примитивного "государство-это я" к "государство-это мы". Найти формы его существования и недопущения диктатуры капитала.

Владислав Зимин, давний классический пример того, как антимонопольная политика пошла во вред научно-техническому прогрессу - принудительное расформирование AT&T положило конец "золотому веку" Bell Labs, И реальный прогресс обеспечивается государственным финансированием фундаментальных и долгосрочных разработок - в значительной части через финансирование ВПК и перспективных оборонных НИОКР. И как сочетать конкурентную среду с требованиями технического прогресса, пока что непонятно - тут вы совершенно правы. Возможно, что олигополия вместо монополии и является искомым решением, но для контроля над конкурентной борьбой тяжеловесов нужно не просто сильное, а очень сильное государство.