Это журнальчик "Эротика в селе"?
Нет, мой дорогой, это редакция журнала "Эротика в силе !", а что Вы хотели?
Да, я послал Вас, вернее Вам, скорой почтой свой рассказик, и хотел узнать: удачно ли он
совершил посадку на полосах вашего аэродрома, простите журнальчика.
А о чем рассказик?
Рассказ мой о милиционерах, о нелегком их труде, о том, как они, невзирая на страх, а порой
и на совесть, не только успешно выгребают дерьмо либо выметают всякую срань из
села, но и могут с творческой изюминкой подойти к столам важных деревенских
персон…
Хм… Важную крайне тему Вы на повестку дня стоймя поставили, сейчас внимательно поищем…Ваш рассказ. Ищем так, и еще раз так ищем. Бумаг, что в розыске, так много, что не
сразу и отыщешь нужное: так много людей стали писать о силе эротике, так много писем посвящено ей, да и вообще, так много всего, что даже песня ненароком из памяти извлеклась: "парней так много холостых, а я люблю...", ой, извините, прямо таки в эротичное время мы ногой своей ступаем... Или вступили уже в это, извините меня, время весьма эротичное?
Так нашел что-то похожее на Ваш рассказ, читаю:
"Конюх Сивкин, находясь в злобе на председателя колхоза, из-за того, что тот, якобы, заставлял Сивкина ходить наперевес с лопатой, приткнув ее к задницам своих коней для улова не мерянных никем навозных масс, движущихся на конюха, так вот этот Сивкин, глубоко сокрыв обиду на председателя, предумышленно набил свой желудок несносной и оскорбляющей запах едой, и с целью дискредитации колхозной власти, под покровом ночи забрался в усадьбу правления, проник в кабинет председателя колхоза, взгромоздился на стол и грузно выдавил из себя экскременты (насрал)".
Протокол составил ваш покорный слуга участковый милиционер сержант Сидоркин.
Твой рассказ?
Да, да, мой! Напечатали его?
Да нет, естественно, или конечно нет.
Слава Богу, что не успели, прям таки от сердца отлегло. У вас же журнал эротику во главу
угла или в угол поставил, а от моего рассказа эротикой едва веет.
Да, Вы правы, эротикой не то что едва, а вообще не веет..., потому, что от твоего рассказа, прямо скажем, обыкновенным говном несет..., если не сказать большее…
Так ты скажи большее..., отдайся волнам своих чувств… Я очень прошу, дописать одно
предложение, чтобы от моего рассказа заструилась такая нежная, едва уловимая эротичность…
Хорошо, я попробую…
Значит, смотри, после слова "насрал", которое в скобках, новым предложением допиши:
"А над всей этой кучей, над этим зловонным мирским безобразием, кружились хорошо
упитанные и чистейшего изумруда зеленые мухи, время от времени ЭРОТИЧНО зависая
в клубах потоков, идущих вверх от этой кучи".
Ну что дописал? Как, а…? Мухи, как известно, ни цветов, ни запахов не различают,
поэтому, взгляни свежим взглядом, какой высоты эротика нам явилась благодаря
моему рассказу, не правда ли?
Да, вроде ничего..., но я в сомнении, что участковый Пидоркин, составляя протокол, свой
нос, как острие мысли, эротичными нюансами припудривал...
Да, не сомневайся ты !!! Ты уже от гложущих сомнений честного милиционера Сидоркина
нарек Пидоркиным...
Ладно, ладно, извини...
Ну, хорошо, ну тогда его туда, в печать его мой рассказ…
Постой, постой, но наш журнал рассказывает читателям о силе эротики, а не о деревне,
погрязшей в ней. Не можем мы напечатать твой рассказ: тематике он не отвечает.
Как печально… Как жаль… Как... и еще раз как…
Да не суетись ты, дирёвня, со своим как...ом, есть у меня приятель в журнале
"Деревня во грехе" или "Грех над деревней надвис", черт, совсем забыл название, но это и не важно. Отдам я своему приятелю божественный твой рассказ как явление эротично прекрасное, и, поверь, тиснет он его в печать…
"Парней так много холостых, а я люблю..." напевалось на другом конце провода, пока
трубка на место не положилась...