Для дурака unas unas
К 16 августа 1941 года относится циркуляр Главного управления имперской безопасности «О церковном вопросе в оккупированных областях Советского Союза». В этом документе содержались личные указания Гитлера,рассчитанные на то, что церковные организации будут помогать оккупантам
«управлять покоренными народами». Церковными делами на оккупированнойтерритории ведал специальный отдел - т.н. «
церковный реферат»,существующий при Главном управлении имперской безопасности (РСХА) Германии. [24] Он осуществлял строгий надзор за деятельностью религиозных общин. Вопросами религиозных организаций занимались также СД (служба безопасности СС), разведывательное управление СС, Зипо (полиция безопасности). Оккупанты «рекомендовали» священнослужителям в проповедях и во время «церковных церемоний»
выражать верноподданнические чувства к Гитлеру и Третьему рейху, а также проводить особые молебны за победу немецкой армии и «спасение Родины» от большевиков.
По мере вторжения в СССР в тылу открывались храмы, восстанавливалась церковная жизнь. На территории Орловской области, подвластной местному «князьку» Воскобойнику и его заместителю Каминскому, также открывались храмы и восстанавливалась
религиозная жизнь. На всех старост, назначенных новой властью, возлагалась обязанность проведения за счёт добровольных
пожертвований ремонта церквей. Помимо православия были разрешены и баптисты, и евангельские христиане. Вообще, эксперимент с созданием автономной области во главе с людьми, обиженными советской властью, и с приданием этим людям неограниченных полномочий, был удачен. К середине 1943 года на оккупированных территориях действовало 6500 православных храмов. [48] Священники обрадовались возможности вновь служить в храмах, ведь Гитлер в свои людоедские планы их не посвятил. Собственно сам Гитлер был за открытие храмов, но боялся самостоятельности священников. На совещании 11 апреля 1942 года он заявил: «Необходимо запретить устройство единых церквей для сколько-нибудь значительных русских территорий. Нашим интересам соответствовало бы такое положение, при котором каждая деревня имела бы собственную секту, где развивались бы свои особые представления о Боге. Даже если в этом случае в отдельных деревнях возникнут шаманские культы, подобные негритянским или американо-индийским, мы могли бы это только приветствовать, ибо это увеличило бы количество факторов, дробящих русское пространство на мелкие единицы» [51].