Я – дядя Сэм, мне нелегко:
Я стар и вечно озабочен.
Я помогаю НКО,
Правозащитникам и прочим.

Меня почти хватил инфаркт,
Когда признался немцам Вова,
Что я потратил миллиард
На вашу тут свободу слова.

Какой мильярд? Опомнись, Вов!
Я что тебе, эмир с Востока?
Я на своих-то стариков
Уже давно не трачу столько.

Ты головою не качай,
Я помогаю, чем осталось
То Алексеевой на чай,
То Пивоварову на старость.

Я как боец давно просел –
Уж не стою, ползу на стрёме.
Ну, правда, денег нет совсем,
Я не работаю в Газпроме.

К тому же, слава небесам,
Хоть ваша нефть слегка просела,
Но ты справляешься и сам
Намного лучше дяди Сэма.

Двенадцать месяцев в году
Ты сам и вся твоя команда
Плодит такую диссиду,
Что даже спонсоров не надо.

В раскрутку их вложился так ты сам
И верный твой Володин,
Что ни один ваш внешний враг,
Будь он хоть трижды подколоден,

И чтоб какой-нибудь борец
Не стал просить поддержки снова,
Давай поделим, наконец,
Свои обязанности, Вова.

Твои возможности круты
И велики твои таланты.
Борьба с режимом – это ты,
Абсурд и хамство – это ты,
Ворье и чистки – это ты,
А я – сочувствие и гранты,
И, если надо, эмигранты,
когда приблизятся кранты.

Ф. М. Достоевский "русский либерализм не есть нападение на существующие порядки вещей, а есть нападение на самую сущность наших вещей, на самые вещи, а не на один только порядок, не на русские порядки, а на самую Россию. Мой либерал дошел до того, что отрицает самую Россию, то есть ненавидит и бьет свою мать. Каждый несчастный и неудачный русский факт возбуждает в нем смех и чуть не восторг. Он ненавидит народные обычаи, русскую историю, всё....Эту ненависть к России, еще не так давно, иные либералы наши принимали чуть не за истинную любовь к отечеству и хвалились тем, что видят лучше других, в чем она должна состоять; но теперь уже стали откровеннее и даже слова "любовь к отечеству" стали стыдиться, даже понятие изгнали и устранили, как вредное и ничтожное..."
"...Неужели и тут не дадут и не позволят русскому организму развиться национально, своей органической силой, а непременно безлично, лакейски подражая Европе? Да куда же девать тогда русский-то организм? Понимают ли эти господа, что такое организм? Отрыв, «отщепенство» от своей страны приводит к ненависти, эти люди ненавидят Россию, так сказать, натурально, физически: за климат, за поля, за леса, за порядки, за освобождение мужика, за русскую историю, одним словом, за всё, за всё ненавидят."""

И зачем им кумпол?

Американцы знают, что в Израиль ехать нельзя — там опасно.
Израильтяне знают, что на самом деле в Израиле не опасно, опасно только в Иерусалиме.
Иерусалимцы знают, что все это ерунда, реально опасно исключительно в Гило — там стреляют.
Жители Гило уверены, что опасно лишь на улице «Ха-Анафа».
На улице Ха-Анафа всем известно, что опасно только в доме номер 15, в который могут попасть при обстреле.
Весь дом номер 15 в курсе дела, что опасная квартира — это 36, лишь она находится на линии огня.
В квартире 36 любой дебил поймет, что опасно только в кухне — окна салона и комнат выходят на другую сторону, там все тихо. В кухне можно чувствовать себя в полной безопасности везде, кроме района холодильника.
В районе холодильника действительно могут подстрелить, но только если вынимать продукты из морозилки.
Ну, и поостеречься чуток при вынимании гамбургеров из морозилки — это называется «опасно»???..