Возможна ли власть без подчинения? И могут ли обладать властью все сразу?

Современная постановка вопроса Нации и «национальных» движений - это не вопросы обрядов, языка или размера кокошника. Это прежде всего, вопросы власти и подчинения.

Кто кем управляет

Вопросы подчинения в человеческом обществе вполне примитивны и прочно связаны с агрессией. Бытовые, семейные, рабочие конфликты — если присмотреться, большая их часть, и самая кровавая, связана с вопросами власти и подчинения. Отстаиванием права на власть. Или права на неподчинение. Повод может быть самый незначительный и дурацкий, но если под вопрос ставится система подчинения и власти, в ход идет самая тяжелая артиллерия.

В любой «жесткой» системе — армии, тюрьме, копрорации, первейший вопрос - определение места в иерархии и обламывание всех «бунтарей». И принципиально важным является установление и поддержание критериев принадлежности к тому слою, к тому «мы», которое наделено властью.

Исторически, вопрос оформления понятия «политической нации» связан с вопросом изменения подхода к носителю «власти» в такой общественной системе, как государство. «Нация» возникла как противовес «сословию», аристократии. Понятие «гражданина» вводило признаки принадлежности к группе - «нации», обладателей власти, внутри которой, существовало номинальное равенство. Границы группы были поначалу весьма узкими. Буржуазные революции распространили границы «власть имущего» слоя на буржуазию, то есть на владельцев некого капитала.

Во времена формирования понятия «нации» и «национального государства» никому не приходило в голову путать это понятие с этносом, народностью. Монарх и нищий, фабрикант и рабочий могли быть одного этноса и это ни у кого не вызывала сомнение, но так же не вызывало сомнение то, что между ними пропасть. Вопросы этноса, принадлежности к «французам» или «австрийцам» не были вопросами власти. Они существовали в достаточной мере отдельно друг от друга. История Европы знает множество примеров полнейшего интернационализма в вопросах престолонаследия и распределения власти.

Все правят, кто же подчиняется?

Двадцатый век, с его Великой Октябрьской Социалистической Революцией, с развитием, во многом обусловленным этой же Революцией, всеобщего избирательного права во всем мире, выявил внутреннюю проблему концепции «нация как источник власти». Проблему состоящую в том, что когда власть принадлежит всем, то её не над кем осуществлять. Формально, нет ни подчиненных, нет ни выгодоприобретателей. Власть «нации» превратилась в юридическую фикцию, замену «божественного помазания», став логической основой «демократической формы правления», когда избиратели «наделяли» или точнее принимали власть предложенного им владельцами капитала кандидата.

Если вспомнить недавний разговор о «законе о нации», то единственный подход к нему, в рамках действующей правовой традиции, именно таков. Формулирование нации как источника власти, а следовательно формулирование его таким образом, что бы он распространялся на всех граждан. Подвижки возможны в том, каким критериям должен соответствовать гражданин. А тут все просто, если решено дробить Россию на моноэтнические государства, то формулировки будут включать этнические определения, а если нет, то не будут.

Выделение правящей нации.

Параллельно с развитием механизмов работы с нацией как с совокупностью избирателей в рамках одного государства, было обнаружено, что в области государственно-экономического устройства можно оперировать не только общностью экономических и правовых интересов различных социальных групп.

В начале двадцатого века бурно развилась идея о том, что группа «власть имеющих» может формироваться не по имущественному признаку, и не по гражданству, а по принадлежности к некому этносу, национальности. Изначально и до сих пор, этот подход является основным противопоставляемым подходу классовому, социальному.

В его рамках можно заменить социальный вопрос этническим вопросом. Вместо разрешения противоречия между финансовым и промышленным капиталом, например, сосредоточить внимание на национальности обладателей финансового капитала. Национал — социализм был тем же капитализмом, где не титульные нации были лишены прав и привлекались к принудительной эксплуатации. То есть специфическое понятие о социализме распространялось, в части обобществления труда, капитала и средств производства — на «чужих», а в части потребления — на «своих». Нацистская Германия исповедовала открытый и честный национализм в виде формулирования принадлежности к «правящему слою» на основе этнической принадлежности. Внутри этого «правящего слоя» была уже своя иерархия, но вся она была выше тех, кто в этот слой не входил.

Если не нацизм, рабовладение и апартеид, то что?

Германский нацизм, рабовладение, апартеид, все это признано античеловечным и преступным. Но исключительное удобство использования этнического вопроса как заменителя решения вопроса социального, было осознанно и многократно использовано.

Акцент сместился с права власти одного этноса (расы) над другими, в сторону власти (контроля) над ресурсами и богатствами, включая ни недра («это наши нефть, порт, гора ...») и бюджет («хватит кормить …»).

Со времени перехода к новой форме финансового капитализма, которую называют еще глобализмом (хотя формально, почти весь механизм его действия сформулирован в рамках «Ямайской валютной системы», развитием которой явилась система тотального кредита), в конце 20 — начале 21 века, этнический вопрос и вопрос подмены политической борьбы на борьбу за «этнические права» стал инструментом надгосударственного управления. Инструментом манипулирования массами, замену политически и экономически оправданных общими интересами групп, на аморфные в политическом и экономическом плане группы объединенные по этническому признаку.

Следствием установления «этнического» контроля над ресурсами всегда становилась необходимость этнических элит эти ресурсы продать «мировому сообществу». В итоге внутри этническое расслоение увеличивается, противоречия нарастают, что влечет повышение градуса пропаганды этнического «единства» - это же наш олигарх, а не басурманский. Своих надо поддерживать и защищать.

Национализм — инструмент глобализма.

Единственный случай, когда объединение по этническому признаку эффективно, это война, причем война связанная дроблением каких либо межэтнических союзов. В остальных случаях, даже на войне, как показывает история, эффективнее консолидация по другим, нежели этнические, признакам. Что вполне логично, так как всякая этническая консолидация одновременно означает этническое размежевание, то есть отделение, отторжение от себя тех, кто не входит в этнос.

Таким образом, «национальный вопрос» и «моноэтнические государства» были использованы как способ дробления противников, уменьшения их значимости. Немаловажным бонусом этого инструмента является то, что сосредоточенность на «национальном» вопросе приводит к естественному и безболезненному проникновению системы экономического управления и надгосударственного контроля на фрагменты бывших государств и союзов.

Проблема Нации в том, что она может и является носителем власти только в рамках некого государственного аппарата. Двадцатый век же характеризуется расцветом надгосударственных оформ управления. Что делает нацию субъектом заведомо подчиненного уровня. ПО аналогии «человек» и «корпорация», где у человека есть единственный способ существовать в «корпорации» - подчинятся её управлению.

В рамках системы управления Запада, национальные государства как форма организации определенного, подчиненного уровня давно отработаны, и успешно использованы. Так же широко национализм используется как способ дробления любых неугодных союзов и «атомизации» любой общественной деятельности — сведение активности в направлении «национального» сепаратизма и управление складывающимся «многообразием».

Ситуация с Брэкситом, референдумами в Шотландии и Каталонии лишь на первый взгляд выглядят антиглобалистскими. На деле это продолжение той же политики, которая была использована в Югославии, Чехии, СССР и так далее. Это уменьшение и дробление административно единых образований, с превращением их в заведомо малозначительные и заведомо включенные в надгосударственную систему социально-экономического и политического управления. Это инструментарий глобализма.

Глобальна система строится на контроле за финансами. Не на владении деньгами, а на контроле за ними. Для неё нет «богатых» людей или стран. Ты можешь быть мультимиллиардером, но если ты не имеешь отношения к механизмам управления финансами, то ты такой же «пользователь системы», как и любой лавочник или закредитованный потребитель. Этой системе глубоко безразличен этнический, национальный вопрос. Кроме того случая, когда она может использовать его как инструмент в собственных целях. Этническое объединение, национальную общность невозможно противопоставить этой системе, просто потому, что это не пресекающиеся плоскости, понятия разного порядка.

Мировой глобализм с удовольствием профинансирует антиглобалистские выступления в пользу самоуправления Каталонии и Шотландии, просто потому, что чем мельче государственное образование, тем безальтернативнее его подчинение «мировому сообществу» и тем легче его игнорировать и подавлять, в случае такого не подчинения.
Все эти Ле Пены и Русские марши, все это чрезвычайно эффективный механизм сокрытия реальных проблем и реализации атомизации в области государственного управления, дробления союзов, обладающих собственной значимой силой и волей.

Возврат к старому

Национальнй вопрос в том виде, в котором он сейчас ставится, от контроля ресурсов снова вернулся к вопросу придания одним этносам больших прав, большей власти чем представителям других этносов. Это то самое «деление по национальному признаку». Пока не слишком явное но вполне очевидное. Это придание власти одному этносу запрещать одежду другого этноса. Это право одного этноса убивать, сажать в тюрьму и подвергать преследованию представителя другого этноса на основании сокращения права на презумпцию невиновности по этническому признаку. Под прикрытием защиты культуры делаются шаги в сторону нацизма германского покроя.

Революция, «конец истории» и кому принадлежит власть?

Октябрьская Революция привела к огромным потрясениям и жертвам. Почти сто лет назад были противопоставлены различные слои общества, был поднят вопрос о праве на власть одних и необходимости безропотно подчинятся других. Тот мир который мы имеем сейчас, мир в котором люди номинально считаются равными, который отличается от мира Диккенса и Достоевского не только развитием технологий, но и существенным изменением социального устройства, он безусловно возник во многом благодаря этой революции.

На протяжении десятилетий внимание человечества было привлечено к вопросам социального устройства, к механизмам защиты интересов различных слоев населения, к балансу между обеспечением развития и сокращением имущественной розни, к уважению личности и так далее.

Это развитие пришло к опасной черте, к поднятию вопроса о глубинных противоречиях, о потребности в новых преобразованиях, обеспечивающих очередной шаг человечества в развитии общества и «увеличению справедливости». В этот момент было объявлено о «конце истории» о ненужности и невозможности никаких социальных изменений. Внимание было перенесено на казалось бы утратившие всякую актуальность вопросы религиозной и этнической розни.

Кто мог ожидать, что в 21 веке религиозные войны и межэтнические конфликты унесут сотни тысяч или даже миллионы жизней? А ведь начиная с Югославии мы видим одно и тоже разжигание этнической и религиозной вражды. На ближнем востоке отчетливо проступает одна из основных глубинных причин войны от которой пострадали миллионы — уверенность «европейцев» в собственном превосходстве, формирование супер этноса «Западный человек» который подхватил знамя с надписью «Бремя белого человека».

На фоне происходящего Октябрьская революция предстает как явление прогрессивное и осмысленное. Как часть исторического процесса, как интеллектуальное строительство, а не как животная бойня, в которую постепенно превращается попытка заменить социальное развитие рассовыми и этническими разборками основанными на первобытных инстинктах.

Инспирированному глобальным капиталом развитию национализма, в самых его отвратительных проявления, усиленных тем, что сотни маленьких нацистских образований будут объединены одним общим глобальным социально-экономическим проектом, есть единственная альтернатива — отказ от идеи «конца истории», продолжение социальнэх преобразований, вскрытие существующих противоречий и осмысленное социально- экономическое конструирование на новых принципах. На понимании роли капитала, функционировании денег и на направление этих механизмов на пользу обществу и человечеству в целом. Отправной точкой может являться четкое понимание того, кому принадлежит всласть сейчас.

В год подготовки к 100 летнему юбилею Великой Октябрьской Социалистической Революции было бы неплохо понять, что вопрос о власти, которую эта революция хотела вручить народу, но по мнению многих, вручила Партии, снова остро стоит на повестке дня.

Я был в тринадцати странах Европы и на обоих побережьях США. Я достаточно наблюдателен и многие мои поездки были связаны с работой, так что я знаю ситуацию не только как турист. Ответственно заявляю — там нигде нет земли обетованной. Там нет даже идеала к которому мы должны стремиться. Хуже того. Одним из самых потрясающих открытий является то, что они в основном бедны. Особенно бедны США. Вот так вот конкретно и без натяжек — США это бедная страна. У них большой военный бюджет и высокие небоскребы, но с точки зрения человека, который находится в некой среде обитания, человека имеющего возможность сравнить, в США посредственная, а зачастую убогая среда обитания. Для получения европейского (то есть, например, российского) уровня, от еды до жилья, придется переплатить пару ступенек социальной лестницы.

По случаю, я могу перекусить и в забегаловке на барахолке. Но в большинстве случаев я сделаю другой выбор. В США, зачастую, выбор ограничен разными брендами под которыми продается один и тот же ведёрный кофе. Бытовая среда, то что составляет ежедневную жизнь, транспорт, улицы, офис, еда, магазины. Все это выглядит и воспринимается как весьма и весьма посредственное. Но сочетается с удобными для туриста проявлениями последствий бедности. Не многие отдают себе отчет, что если есть недорогая услуга чистильщика обуви, значит есть небогатый и не гордый чистильщик обуви. Если в кафе официанты начинают петь как в приличном мюзикле — значит здесь много несостоявшихся, но весьма профессиональных артистов, которым остается работать официантами. Мне было совсем не весело среди этих людей, ни один из которых не собирался становится поющим официантом танцующим с моим молочным коктейлем. Все те пятнадцать или двадцать минут, когда, по весьма замысловатой технологии, взрослый человек начищал мои ботинки в Нью-Йорке, я испытывал некоторое неудобство.

Бедных много и они составляют неотъемлемую картину жизни. В Марокко например, бедность была ничуть не более заметна, да к тому же прикрыта восточным колоритом. За исключением некоторых регионов Европы (в основном благодаря имущественной сегрегации) бедность вообще характерная черта Запада. Каким то чудом её научились не замечать.
С деньгами везде неплохо. Правда в США неплохо с бОльшим количеством денег . Приличный стейк подадут только в очень дорогом по европейским меркам ресторане. Но в целом, я не вижу никакого системного преимущества в уровне комфортности жизни Запада перед Россией. А по многим параметрам и для многих регионов сравнение вообще однозначно в пользу России. А недостатки есть везде.

Это я все не к тому, что запад загнивает или что он отвратителен и ужасен. Погода там все равно практически везде лучше российской. Это я к тому, что чуда не будет. Что примера, которому можно гарантированно следовать на пути к успеху, не существует. Что «Запада» на самом деле то же фактически не существует, за исключением политической абстракции. Есть очень разные по традициям, укладу, экономике и культуре страны. Экономика и взгляды на общественное устройства в США практически противоположны соответствующим взглядам какой ни будь Дании. Они как люди. Много разных людей. И никто из них не может быть нашим учителем или поводырем. Что бы они сами на этот счет ни думали. Сияющий град на Гудзоне оказывается пустующим офисным кварталом с мертвенным дежурным освещением и вымершими улицами.

А думают они ровно то же самое, что думали советские дети тридцать лет назад. «Вот повезло же нам жить в самой прогрессивной стране, вести человечество в будущее, а каково там беднягам, которые в отсталых странах мучаются». Это вообще замечательный перевертыш, как быстро и полно мышление и пропаганда «Запада» стали абсолютно советскими. Интересный ведь факт, что Оруэл писал 1984 все же не про Советский Союз, а про родную Британию. И очень точно как оказывается писал, с корректировкой на сорок лет и технологии, но по сути очень актуально.

То есть это к тому, что позаимствовать готовую модель у Запада невозможно. У них тоже её одной на всех нет, каждый свою пробует. И каждая со своими недостатками.

И кстати, никаких «Мировых» и «глобальных» финансовых и экономических институтов и систем, в которых можно вступить «на равных» не существует, кроме созданных в паритете с СССР. Остальные создавались со своей иерархией, в рамках «клуба» считанного количества стран и для борьбы с другим клубом. Практически всё международное, что мы воспринимали как «общее», принадлежит конкретным владельцам и либо ты работаешь именно на них и по их правилам, либо как то сам. Оказывается «Формула-1» это не международное автоспортивное сообщество, а частная лавочка. Примерно как и МВФ, и «Всемирный банк».

И еще про демократию. У нас нет никакой нужды дискредитировать демократию или испытывать какие то комплексы по поводу собственной демократичности. СССР, что бы кто не говорил, был реально гораздо ближе к понятию демократии, чем Западные страны. В частности перестройка и все преобразования прошли в рамках абсолютно демократических процедур. Осуществлены выбранными по законам СССР депутатами и органами власти. Когда народ, реальное большинство, захотело преобразований, оно их осуществило. Тихо и можно сказать мирно. Насколько народ смог эти самые преобразования контролировать и направлять — это другой вопрос.

А вот тот факт, что под демократией на Западе традиционно и в рамках непрерывной исторической и интеллектуальной преемственности, подразумевается распределение власти и привилегий среди высшей аристократии или основных владельцев капитала следует ясно осознавать. Никто всерьез не предполагает там за кухаркой никаких прав и любой либерал подробно обоснует с позиций социал дарвинизма почему она объект, а не субъект управления.

То есть по факту, наши демократические традиции гораздо более развиты, широки и глубоки. И во всяком случае гораздо «демократичнее». Нам не стоит отрекаться от демократии под предлогом того, что это дъявольское отродье запада. Вовсе нет.

А еще, Запад нам не враг. Не друг и не партнер. Но и понятие враг не соответствует реалиям. У них действительно «ничего личного, только бизнес». Они просто конкурируют и пытаются доминировать. У них действительно узкий клуб (абсолютно в рамках их традиций понимания демократии) и всякое «общемировое» они понимают как подчинение им в достаточно глобальных масштабах, а вовсе не как расширение круга «управляющих акционеров» или «партнеров». Не подчинение они рассматривают как вызов и будут с ним бороться. Но пока еще это не тянет на понятие «враг» и не требует сражения. Скорее это требует самоутверждения и самопозиционирования с нашей стороны, а не концентрации на вражде. Это как в компании со сложившимся лидером — не стоит враждовать, стоит самоутвердится, обозначив собственные достоинства и последовательно отстаивая собственное достоинство.

В целом, все это к тому, что нам как нации,, совершенно не нужно комплексовать или, что является зеркальным проявлением того же комплекса, преувеличено гордится. Мы совершенно обычная великая страна. Среди других великих стран. И единственный шанс для нашего самоутверждения, это самостоятельное, осознанное развитие и предъявление миру собственных, самостоятельных достижений и на этом пути. И пора вспомнить о внутренней политике, подразумевая, что она состоит не только из противодействия попыткам развалить страну. А прежде всего из созидательных проектов, включая совершенствование системных механизмов устройства государства и общества.

Здесь подредактированный вариант:

17:46, 3 июля 2015

Американцы думают так же, как советские дети 30 лет назад

Запад нам не враг. Не друг и не партнер. Они действительно так конкурируют, потому что не умеют по-другому. Отстаивание интересов требует самопозиционирования с нашей стороны, а не концентрирования на вражде. Подробнее…

все новости

За последнее время, в связи с событиями в Армении, вышло множество статей содержащих утверждение о том, что «как устраивается майдан всем конечно понятно». При этом, в «массовой прессе» мне ни разу не попалось, ни сейчас, ни во времена собственно майдана, ничего глубже описания некоторых поверхностных признаков технологий киевского переворота или «цветных революций». Протесты и митинги были всегда. Что же нового по сути представляет собой майдан?

1.Для начала посмотрим что такое «идеальная демократическая процедура». Демонстрация, митинг, пикет — это все выражение мнения. Это сообщение общества институтам власти о факте существования общественно значимой проблемы и требование задействовать существующие механизмы власти для решения обозначенной проблемы.

Это обращение к государству. Задачей такой акции является запустить механизм решения проблемы внутри властных институтов. Потому лозунги стандартных демонстраций конкретны и такие акции естественным образом ограничены во времени и пространстве.

И рассчитаны на следующую за ними реакцию государственных учреждений. По факту происходит диалог общества и государственных институтов. В сложных случаях формируются уполномоченные представители сторон, причем общество уделяет внимание легитимации своих представителей и конкретизации требований. Таким образом, нормальный митинг или нормальная «уличная демократия» стремится как можно быстрее перестать быть уличной и перейти к реальному решению проблемы в рамках государственной структуры.

Базовое, концептуальное отличие майдана состоит в том, что он не обращается к власти, а присваивает власть. В этом смысле майдан это даже не бунт, который направлен на уничтожение действующих представителей власти. Майдан это прежде всего декларативная узурпация власти «народом». Майдан начинает осознаваться как нечто обладающее большими полномочиями чем государственные институты. И с высоты своих полномочий он начинает диктовать свои условия. Там где есть присвоение власти одним, происходит изъятие власти у другого. Майдан делегитимизирует государство как таковое. Принятие митингующими как данности идеи «мы здесь власть» является ключевой «майданообразующей» концепцией. В технологическом плане, превращение митинга в бессрочное сидение на условиях ультиматума «мы никуда не уйдем пока не выполнят ...» и есть выраженная в действии реализация идеи присвоения власти. Первый рубеж майдана это превращение его в бессрочный «лагерь» - создание «субъекта» узурпирующего власть. Причем этот субъект является абсолютной медийной фикцией. Обычно состоящим из фотографий молодых и воодушевленных лиц, зонтиков, гвоздик или флагов, и названия площади. Некий набор идентификаторов и образов, за которым на деле ничего дееспособного. Смысл не в том что бы взять власть — для этого надо быть дееспособным, а в том что бы власть разрушить, изъять у действующих институтов. И для этого участники майдана вовсе не обязаны осознавать такую свою цель.

2.В обычном случае «нормальных» политических процессов, имеющих в итоге преобразовательную и созидательную функцию, любая узурпация власти, создание субъекта власти, типа правительства в изгнании, или съезда народных депутатов, предполагает как личностную персонификацию, так и идейно политическую определенность. Узурпатор вынужден конкретезировать, что именно будет сделано для достижения и каких именно целей. В результате общество поддержавшее такого узурпатора получает более менее ясную позитивную программу действий и консолидируется для её реализации.

В случае с майданом вторым базовым элементом является деперсонализация и деконкретизация. Концептуально, майдан как субъект представляет собой управляемый хаос, в котором управление тем более эффективно, чем менее оно заметно, в идеале декларируется полное отсутствие управления. Технологически, майдан должен избегать появления признанных лидеров, должен дискредитировать любые претендующие на лидерство персоны и идеи. Любая позитивная цель или идея требует задействования действующих государственных институтов или формулирования проекта создания новых. Но задача не в этом. У майдана кристализуется одна цель — разрушение действующей власти и одна идеология — отрицание легитимности, человечности, разумности права на существование действующей власти.

Отсюда проистекают два технологических решения — во первых, майдан будет плясать, петь, скакать, заниматься чем угодно кроме реальной политической или общественной жизни способной сформулировать какую либо позитивную программу и выдвинуть признанных лидеров. Во вторых, Майдан будет менять повестки дня (хотим в Европу, побили, коррупция, плохо живем) и не будет концентрироваться ни на чем, кроме уничтожения власти.

И майдан будет смаковать и самовозбуждаться различными подробностями расчеловечивающими, дискредитирующими и развенчивающими действующую власть. Будет провоцировать, раздувать и придумывать все те проблемы и частные случаи, которые присущи любой власти.

Майдан концептуально не переговороспособен. И так же концептуально не договороспособен. Перед ним нет такой внутренней задачи, ни технологически (для тех кто осуществляет управление), ни «политически» - для тех, кто участвует в майдане как «народ» и принял концепцию «мы здесь власть». Майдан так специально устроен, что у него нет полномочных представителей и нет предмета для переговоров, по которому возможно прийти к согласию. Только разрушение государства является реальной целью майдана.

Во взаимосвязи, присвоение власти, с одной стороны и деперсонификация с деконкертизацией, с другой стороны, создают картину манипулятивного, скрытого вмешательства. Сами по себе и желание толпы присвоить власть и её туповатость и не способность генерировать позитивные идеи возникают постоянно и вне зависимости от внешнего вмешательства. Но простой набор инструментов, которые могут превратить эти явления в механизм уничтожения государства требует определенной организованности и управления. А так же международной медийной и политической поддержки.

С учетом сути процесса совершенно другое значение приобретает финансирование установки и содержания сцены, организация привоза артистов и деятельность массовиков-затейников. Это не мелочи и не самоорганизация людей, что бы отдохнуть от важных государственных дел, это концептуальная составляющая действа — поддержание общей безмозглости происходящего.

Для того, что бы формировать личное отношение к «майдану», а так же для того что бы формировать государственную политику важно понимать внутренний смысл происходящего. А так же понимать, что на стороне модерирующей майданы, работают люди понимающие в бренд менеджменте, технологиях манипуляции и просто профессионально выполняющие свой безобидный маленький участок работы под руководством тех, кто имеет вполне циничные и масштабные цели. Поэтому, пока государство не задействует интеллектуальный и организационный ресурс адекватного уровня, оно будет отставать и проигрывать.

Власть должна понимать, что майдан это в сути своей война на уничтожение. И самый простой способ её выиграть, это не дать ей начаться. Не дать митингу и прочим нормальным формам демократической самоорганизации превратиться в майдан. В частности благодаря конкретизации проблемы и активному её решению со стороны власти.

Кстати, вопрос о санкциях это то же совсем не вопрос о пармезане или запретах на кредиты. Это вопрос присвоения власти. Власть указывать есть тогда, когда есть власть наказывать. Санкции это прежде всего декларация власти, заявление о превосходстве и о праве осуществлять наказание несогласного. Так называемый «Запад» консолидировался в этом вопросе и на самом деле впервые после второй мировой заявил о своем «бремени белого человека», обязанного управлять всем миром. Ни в одной западной стране не потерпели бы майдан. И не признали бы его проявлением демократии. Но для того, что бы насадить свою власть, надо сначала уничтожить власть аборигенов. А разве обязан джентльмен говорить аборигену правду?

В частности, о том, что медиакампания «оппозиции» и всех протестных «цветных» движений не имеет интеллектуальной основы. Что построены такие кампании на маркетинговых технологиях, использующих самые простые эмоции, навязанные оценки и ложные обещания.

Хотелось бы обратить внимание на два фактора, которые ставят под сомнение полноту анализа и оптимистический вывод, сформулированный в заголовке названной статьи.

1. На мой взгляд, большая ошибка – недооценивать интеллектуальную основу санкционированного Западом протеста. Да, в своих PR-технологиях, в тактике такой протест активно использует именно маркетинговые, обращенные к инстинктам и подсознанию технологии.

Но в качестве бэкграунда, основы и интеллектуального основания у таких движений или их интеллектуальных лидеров всегда присутствует современная западная мейнстрим-культура, включая глубоко проработанные вопросы политэкономии и экономики, социоинженерии, психологии. Всего комплекса знаний и представлений, которые составляют проработанное и развитое мировоззрение.

Имеет смысл признать, что «прозападный интеллектуал», при всей его несимпатичности, является логическим продолжением и вершиной развития того типа мышления, который возник в эпоху Возрождения. Представления об устройстве общества и в частности общественно-экономическом аспекте, которые продвигаются Западом, основаны на большом научно-теоретическом и практическом материале.

Да, эти представления с нашей точки зрения могут показаться цинизмом и двуличием. Но нелепо их обвинять в этом. Интеллектуалы прекрасно понимают и цинизм, и двуличие, и бесчеловечность отдельных механизмов предлагаемого ими мироустройства. Но они считают, что при всех его недостатках – это лучший вариант из возможных. А всякий упрекающий – просто недалекий человек, не понимающий реалий устройства жизни.

И победа в холодной войне рассматривается в интеллектуальном смысле, как победа в соревновании двух практических моделей, основанных на разных теориях. С учетом того, что к моменту победы западная модель уже существовала как сложившаяся система и была построена на определенных механизмах влияния и зависимости, на наличии надгосударственных институтов, например в финансовой системе, проигравшая сторона должна была принять и заимствовать все правила.

Не столько в смысле силового подчинения, сколько в смысле принятия «единственно верной теории» (как говорили раньше) или «бест практикс» (как говорят сейчас). Естественно, что в сложившуюся систему новичок не может войти на равных, он естественным образом должен «начинать карьеру со «свободной кассы». Новичок приходит в чужой монастырь и поглощается его правилами.

И для западных и прозападных деятелей это очевидный и саморазумеющийся факт. И проблемы аборигенных политиков, как они сумеют обернуть это неаппетитное будущее в красивую конфетку для своих избирателей. Обманом, маркетингом или чем еще – все средства хороши.

С учетом сказанного то, что сейчас делает Россия, выглядит в глазах Запада и либералов подростковым протестом. Протестом, не имеющим внятной основы, опирающимся просто на нежелание подчиняться.

Соответствующим образом они себя и пытаются вести – принимают воспитательные меры. Для того, чтобы вести разговор на равных, России требуется внятная интеллектуальная позиция, являющаяся альтернативой западной. И тут мы переходим ко второму фактору.

2. На сегодня интеллектуальной основы нет скорее не у оппозиции (она просто предлагает заимствовать современный интеллектуальный результат Запада), а у российского общества и государства.

Было бы неплохо отдавать себе отчет, что мы вступили в острую фазу противостояния, не выработав общественного согласия по самым существенным вопросам. К таким вопросам относятся этические основы существования общества и взаимосвязанные с ними вопросы социально-экономического устройства.

Неплохо бы осознавать, что до настоящего времени мы занимались попыткой копирования устройства некой усредненной, абстрактной западной модели. И если на своей родине, в каждой стране эта модель имеет свои исторически обусловленные особенности, то у нас внедрялось нечто бесформенное.

В правовой системе у нас адская смесь между континентальным и англосаксонским правом. В экономике еще более крутой замес сверхлиберальных американизмов и присущей некоторым европейским странам вовлеченности государства, крепко настоянный на наследии советской командно-бюрократической системы.

И это все мелочи, главное, что мы не имели и не имеем собственной теоретической базы для понимания экономики современного капитализма. Мы должны были ее целиком заимствовать «как есть». И мы, как прилежные двоечники, пытались это сделать.

Сейчас, вступив в конфронтацию, противопоставив себя всем «центрам силы» действующей системы, мы до сих пор не имеем публичной концепции того, как мы представляем себе тот мир, ради которого мы боремся.

Мы говорим о многополярности, но существующая система и ее теоретическое обоснование не предусматривает многополярности. Многопроектность – да. Конкуренцию между хозяйствующими субъектами – да. Но многополярность как реальный суверенитет, как равенство участников отношений – нет. Запад строит свою «Галактическую империю».

И в ней предусмотрен центр и периферия.

То, о чем мы говорим и о чем мечтаем, возможно только в случае предложения миру альтернативной модели устройства. В сложившейся системе есть объективный лидер, неподчинение которому рассматривается как глупость.

Таким образом, именно и прежде всего российское государство и общество заинтересовано в выработке внятного «официального мировоззрения». В интеллектуальном обосновании некой картины мира, из которой проистекает другая модель социально-экономического устройства, нежели та, что имеет место сейчас.

#{author}Уродливая копия в окружении более успешных оригиналов никогда не добьется успеха. Оппозиции легче, она сознательно и подсознательно опирается на концепцию ученичества России. Что пока соответствует фактам.

Говоря об интеллектуальной основе, нельзя не упомянуть советское наследие. К сожалению, многие из «консервативно настроенных» граждан предполагают возможность возврата, прямого продолжения советского проекта. Звучат слова о возрождении Госплана «на основе современных компьютеров».

Не звучат, но подразумеваются идеи о национализации и переводе на государственное управление всего крупного бизнеса, да и среднего тоже. Про малый молчат, но как-то подразумевается, что сам вымрет.

В наше время околокоммунистическая идеология воспринимается некоторыми как некое древнее, полузабытое знание предков, которое магическим образом нас спасет. Весь левый блок фактически стоит за возобновление классового подхода, совершенно устаревшего в современных реалиях.

К сожалению, лично мне не известна ни одна политическая сила или экономическая школа, которая бы попыталась создать современную теорию, политэкономию 2.0. Теорию, учитывающую достижения предшественников, но понимающую их ошибки и предлагающую новые механизмы решения.

Когда я говорю о теории и о предложении механизмов решения, я говорю о разрешении конкретных вопросов, а не о политических лозунгах «всем и всего». О понимании роли и функции собственника. О понимании денег и функционировании финансов на макроэкономическом уровне, о понимании функций и смысла налоговой системы. О задачах государства и общества в экономической и социальных сферах.

В частности, о роли государства в инвестиционных процессах и понимании природы таковых процессов. О подходе к пенсионной системе. И многих других вопросах, в том числе таких базовых, как «происхождение семьи, частной собственности и государства».

10:56, 25 февраля 2015

До сих пор лишь копировали Запад

До сих пор мы занимались попыткой копирования устройства некой усредненной, абстрактной западной модели. И если в каждой стране эта модель имеет свои исторически обусловленные особенности, то у нас внедрялось нечто бесформенное. Подробнее…

все новости

Предлагаю продолжить разговор о возможных вариантах будущего, который был начат в предыдущей статье.

Собственник и его функции

Говоря о собственности, нельзя не упомянуть эпохальный труд «О происхождении семьи, частной собственности и государства» Фридриха Энгельса. Детальный его анализ и критика не входит в предмет обсуждения этой статьи, но отмечу несколько основных моментов.

В своей работе Энгельс уделил много внимания тому, что считал причинами и условиями возникновения собственности. Связал ее с некоторыми, по его мнению, первостепенной важности элементами – такими как производительные силы, семья и государственный аппарат. Однако он не так много внимания уделил вопросу функциональности собственника.

В итоге работа мыслителя послужила основанием для развития классового подхода, размежевания и противопоставления одних элементов системы другим. Противоречивость рисуемой системы снималась привлечением тезиса о «единстве и борьбе противоположностей».

Иной подход основан на понимании того факта, что каждое сложившееся общество – это в определенном смысле совершенная система. Единый организм, в котором есть различные функции у различных частей, но нет их прямого противопоставления. Так же как нет противопоставления и борьбы противоположностей между рогами оленя и его хвостом.

Если рассматривать общество с точки зрения системного анализа и определения системных функций его элементов, то можно обнаружить, что всякий элемент для чего-то нужен.

И если кажется, что он бесполезен, то, скорее всего, мы просто не знаем о его назначении. Исходя из этого подхода, всякое осмысленное общественное изменение должно подразумевать преобразование либо функции, либо носителя функции.

Либо основанный на глубоком и полном понимании отказ от функции в некой новой модели системы. Именно непонимание функции собственника являлось, на мой взгляд, одной из ключевых проблем социалистической идеи.

Говоря о собственности, прежде всего следует указать на то, что термин «собственность» чрезвычайно широк. Под собственностью понимают и рубашку, и промышленный комплекс. Хотя понятно, что смысл и содержание этого понятия в таких случаях разный. Наличие одного устоявшегося термина для весьма отличающихся значений вносит путаницу в понимание вопроса.

1. Собственник как пользователь.

Часто под собственником подразумевается пользователь какого-либо предмета. При этом часто упускают из виду, что пользование имеет свои физические ограничения. «На двух лошадях скакать – седалища не хватит!» То, что заведомо не используется человеком или используется им как инструмент, является другими видами собственности.

Собственник-пользователь является самым массовым потребителем. На потреблении предметов «личной собственности» основана базовая экономика. Расширение типов предметов пользования происходит вследствие достаточно редких значимых изменений.

Собственник-пользователь легко приходит в состояние равновесия – то есть к модели потребления, основанной на постоянном наборе предметов потребления. Для роста личного потребления нужны внешние стимулы, такие как появление новых типов объектов потребления или «потребление мечты».

Следовательно, экономика, в которой отсутствуют стимулы для появления новых продуктов и в которой отсутствует расслоение, создающее «продукты мечты», будет стремиться к равновесию и стабильности, то есть к отсутствию роста, что в современном мире понимается как отставание.

2. Собственник как эксплуататор.

В современном мире «богатым» может быть и высокооплачиваемый работник. Но все же собственник сохраняет свое значение как обладатель иного уровня богатства. Богатство одного подразумевает присвоение доли от труда других на основании прав собственности.

Это одна из самых распространенных моделей концентрации избыточного продукта, созданного многими, в руках единиц. Функция богатого человека – оплачивать заведомо ненормально дорогостоящие продукты. Богатый человек концентрирует избыточный продукт и направляет его на удовлетворение завышенных потребностей.

Богатый провоцирует инновации, дизайн, моду. Он является покупателем больших телевизоров до того, как они станут общедоступны. Он делает возможным прохождение фазы потребительского товара от «дорогого» к «общедоступному». Благодаря наличию богатых работают дизайнеры, кутюрье, развивается автомобилестроение и прочие вещи, которые начинаются как «необязательные» и излишества.

Всякий разговор о равенстве и братстве должен учитывать функциональность богатых. Всякое предложение по изменению общественного устройства должно подразумевать механизм реализации этой функции. Мы любуемся дворцами и пользуемся мобильниками только потому, что их когда-то сделали для богатых людей.

3. Собственник как управленец.

Собственник является не просто управленцем, а мотивированным и мотивирующим управленцем. Он снабжает управление целью, придает ему смысл – извлечение прибыли. Целью, за которой стоит конкретный человек, готовый ради достижения этой цели уволить, принять стратегические решения, привлечь лучших специалистов или распилить на металлолом.

Собственник как управленец может представлять собой только концентрированную волю – желание получить прибыль. Он главный наниматель, тот, кто ставит стратегическую задачу. Простота этой задачи не отменяет ее значения и значения того, что у этой задачи есть конкретный живой и заинтересованный проводник.

Всякая модель построения общества без собственников производств должна решать вопрос о механизме создания «нанимателя директора». О том, как возникнет лицо, которое будет иметь мотив и волю требовать от предприятия достижения неких целей. В этом смысле многие недооценивали значение партийных структур (КПСС), которые брали на себя часть этих функций.

Инвестиции и инвесторы

Как ни странно, в большинстве случаев инвестиции не предполагают физического перемещения реальных ресурсов из места, в котором они находятся, туда, где их нет. Обычно инвестор пользуется местной рабочей силой и местными материалами. Инвестиция – это прежде всего управленческое решение.

В реальности инвестор проявляет инициативу и волю к созданию некого проекта. У него хватает управленческих, административных и проектных ресурсов для того, чтобы начать.

Инвестор предлагает идею и гарантирует (обещает) будущий спрос. Денежные ресурсы зачастую вкладываются местными участниками (как, например, в строительстве торговых центров с участием ИКЕА, где все деньги на самом деле местные, внесены в порядке предоплаты прав аренды).

В подавляющем большинстве случаев инвестиции – это не приток «иностранных» денег или внешних материальных ресурсов, а управленческое решение и организационная деятельность по задействованию определенным образом неких локальных ресурсов.

Реальные деньги «иностранных инвесторов» тратятся в основном на командировки и представительские расходы. Самым вещественным вложением обычно выступает «бренд» и интеллектуальная собственность, то есть право запретить другим делать то же самое.

Самих «инвесторов» можно разделить на активных – то есть компании, которые организуют проект, и доноров – то есть тех, кто обеспечивает его ресурсами. В существенном проценте случаев «иностранные инвестиции» по факту ограничиваются задействованием иностранного «активного инвестора» – вкладывающего в проект в основном свою активность.

И местных «инвестиционных доноров». При этом объемы «иностранных инвестиций» оцениваются по стоимости проекта, сформированного инвестором из местных ресурсов.

Кто-то может указать на факты привлечения именно зарубежных кредитов для осуществления местных инвестиций. Но, во-первых, кредиты эти даются в основном под залог местных же активов (земли, прав и прочее), а во-вторых, судя по релизам крупных проектов, финансируют их в основном российские банки.

#{author}Кредитование – это система, направленная скорее не на создание новых проектов. Кредитование является необходимым условием текущего функционирования любого проекта.

Любой современный проект перекредитован и разоряется при отсутствии доступа к новым кредитам. Кредитная система является механизмом искусственного стимулирования роста перепроизводства и реализации избыточного продукта. Преимущество зарубежного инвестора не в финансировании старта проекта, а в возможности обеспечивать его дальнейшее функционирование путем доступа к дешевым (и вообще каким-либо) кредитам.

Осознавая этот факт, можно несколько иначе относиться к значимости и роли «иностранного капитала». Это только лишь один из вариантов организации развития и «инвестиционных проектов». Для большинства из них на макроэкономическом уровне совершенно нет нужды во внешних деньгах. Иными словами, иностранные инвестиции – это роспись в собственном бессилии и непонимании, что делать.

Где же конкретные предложения и рецепты? Здесь хотелось бы обратиться к читателям. Как вы думаете, какие есть возможности у общества для более справедливой реализации названных функций и есть ли альтернативы сложившемуся устройству? Может ли общество, например, «назначить» на роль богатых ученых, а пенсионеров сделать собственниками прибыльных госпредприятий?

Обязуюсь поддержать продолжение дискуссии, если таковое случится, и привести собственные примеры решений.

17:30, 6 марта 2015

Общество управляется собственниками

Всякий разговор о равенстве и братстве должен учитывать функциональность богатых. Всякое предложение по изменению общественного устройства должно подразумевать механизм реализации этой функции. Подробнее…

все новости

Прежде всего хочу заявить, что этот текст не про национальную идею. Ярлык «национальная идея» убивает любое обсуждение конкретных вопросов. Смешивает этику, политику и экономику не на том масштабном уровне, на котором это смешение оправданно.

Завышенные ожидания, поиск всеобъемлющей и краткой формулировки, «универсальной формулы всего» – заведомый тупик. Нет. Речь идет просто о некоторых вопросах функционирования системы. Лозунги могут появиться потом.

С одной стороны, любой серьезный разговор на политэкономические темы рискует превратиться в узкоспециальную профессиональную дискуссию или в дилетантский разговор ни о чем.

С другой стороны, научно-популярный жанр сейчас достаточно развит и интересен, а предмет разговора, если не углубляться в детали и тонкости, близок и понятен большинству читающих общественно-политические газеты.

Поэтому предположим, что те, кто надо, знакомы и с кейнсианством, и с монетаризмом, и с марксизмом-ленинизмом. А остальным это не очень-то обязательно, лишь бы изложение было логичным.

Перепроизводство

С детства большинству из нас знаком термин «кризис перепроизводства». Сам термин предполагает, что перепроизводство иногда случается (по разным причинам) и как бы с этим связан кризис. Этот кризис, его цикличность, большие и малые циклы, способы борьбы с ним занимают почетное место в экономической теории.

Предлагаю взглянуть на него не совсем традиционным образом. Перепроизводство возникло в древнейшие времена и отделяет «доисторический» период от «исторического». Сотни тысяч лет люди жили в балансе между производством и потреблением. Судя по всему, весьма успешно. К «историческому периоду» человечество подошло, уже расселившись по всей планете.

Цивилизация началась с развитием государственных образований, которые возникли вслед за появлением перепроизводства – то есть производства излишка, продукта, избыточного относительно нормального для этого уровня и традиций потребления. Фактически государственная система возникла как система управления излишками.

И одновременно как система мотивации для производства таких излишков. Последнее – крайне значимый, но часто упускаемый из виду фактор. Традиционно строительство пирамид или огромных храмов обуславливают предшествующим развитием технологий. Но если присмотреться, то в основе лежит обратная зависимость.

Потребность в строительстве пирамид и прекрасных храмов создавала экономические кластеры, создавала запрос на технологии, на систему передачи и развития технологий. Считаю возможным утверждать, что цивилизации возникали не там, где возникали высокие технологии, которые привели к постройкам культовых сооружений, а наоборот – там, где возникали культы, требующие сложных культовых сооружений.

Цивилизации всегда начинались с надличностных целей, поглощающих излишки производства. Фактически Древний Египет утилизировал свое перепроизводство в пирамиды, а Древняя Греция – в скульптуры и олимпиады.

Цивилизации выходили на новые точки равновесия, в которых возникали общественно признаваемые модели утилизации избыточного продукта, такие как роскошь дворцов или общественных зданий и культовых сооружений.

Реакция системы на развитие технологий и увеличение избыточного продукта происходила экстенсивным путем – увеличение размера, многообразия, количества. Очень быстро война заняла свое почетное место в структуре потребления избыточного продукта. Война обеспечивала и спрос, и мотивацию, и утилизацию.

Исходя из такого подхода кризис перепроизводства – это кризис организации утилизации избыточного продукта. То есть перепроизводство является неотъемлемой чертой цивилизации, а кризис наступает, когда происходит разбалансировка потребления.

Из сказанного следует, что задача государства и общества – вырабатывать и поддерживать оптимальные модели потребления, обеспечивающие адекватные развитию технологий и культуры способы утилизации излишков. В этой связи «апельсиновая битва» или адронный коллайдер – это современный эквивалент заказа росписи Сикстинской капеллы или строительства пирамиды Хеопса.

Задача государства – не экономить, а создавать спрос, напряжение, вакуум, засасывающий произведенный продукт. Не забывая об общественном признании поставленных целей.

При таком подходе становится очевидно, что кризис СССР был связан не с «надрывом в тратах», а с сочетанием сокращения масштабных, общегосударственных проектов, имеющих общественную поддержку, с целенаправленным занижением потребления в индивидуальном секторе.

В современной экономике государство фактически не может потратить слишком много. Любой проект – Сочи или полет к Марсу – полезен для экономики. И связано это в частности с изменением сути денег.

Деньги

Люди только-только стали привыкать к тому, что деньги – это не золото и даже не бумаги, что это абстракция, нули и единички в базах данных. Но функционирование экономических систем, привычка к восприятию их устройства основана на устаревшем взгляде на деньги как на нечто материальное.

Возьмем вопрос отношения к эмиссии денег. Он подразумевается как вопрос обеспеченности денег. На слуху понятие «золотовалютные резервы». Это рудиментарные привычки из времен, когда деньги были материальным объектом. Ныне деньги – объект чисто информационный.

И, соответственно, величина эмиссии, или в целом объем денежной массы, это чисто расчетная величина. Которая зависит от того, каких результатов мы хотим достичь.

Стимулирования роста экономики, стабилизации, сокращения определенных типов производств или моделей потребления или их увеличения. При этом размер ВВП – лишь один из показателей расчета, наряду с показателями скорости обращения, выводом средств в другие страны, целями по курсам валют и прочими.

С современной точки зрения выпуск денег не должен быть привязан ни к каким физическим величинам каких-либо запасов (золота, валюты и т. п.), он должен строиться исключительно на расчете с учетом поставленных задач.

Во многом именно так строится отношение к деньгам в США. В рамках такого подхода «бюджетный дефицит» или «государственный долг» теряют свой драматизм и становятся просто информацией о том, насколько государство ввело в оборот денег больше, чем вывело (нарастающим итогом за совокупность периодов). И США совершенно спокойно относятся к циферкам на табло своего долга, так как они не имеют экономического значения «долга».

Они понимают, что в определенные моменты «деньги можно разбрасывать с вертолета». Но остальным странам навязывается другая модель выпуска денег, основанная на «обеспеченности» этих денег. Что ставит такие финансовые системы в заведомо проигрышное положение.

Контроль за выпуском денег и суверенитет в этом вопросе не должен быть связан ни с каким «золотым» или «нефтяным» стандартом. Он может и должен опираться на политическую волю, основанную на понимании денег как информационного объекта.

Монетаризм, игры в вещественность денег – это лишь маскировка ответственности государства за организацию правильного, то есть соответствующего потребностям экономики и общественным целям, финансирования.

Это не отменяет возможности инфляции и прочих последствий ошибок в расчетах. Но ясность понимания современной природы денег дает ясность в решении многих ключевых вопросов экономики, например вопросов налогов.

Налоги

С учетом понимания виртуальной природы современных денег возникает совершенно иной взгляд на налоги. Когда государство расплачивалось золотой монетой, оно должно было физически вернуть монету в казну, чтобы выплатить в следующем цикле – жалование, зарплаты, оплату госзаказов.

Налог являлся ключевым элементом экономического цикла, обеспечивая циркуляцию денег между экономикой и государством. Налог был привязан к лицам, так как необходимо было именно их обязать расстаться с физическими деньгами. Налог приобрел сотни различных форм и оснований, так как надо было найти предлоги изъять физические деньги у конкретных лиц.

Насколько в современном мире важно собрать и доставить через цепочку мытарей некие «деньги» от плательщика налога до государства? Может быть, налог полностью утратил значение «обеспечить поступление в казну» и оставил только значение «изъять из оборота для поддержания требуемого объема денежной массы (обеспечения очередного цикла)»?

Если взглянуть в этом ключе, то становится ясно, что с точки зрения макроэкономики, основанной на расчетных данных, наличие информации об уничтожении какого-то количества денег или замораживания их по тем или иным причинам совершенно равнозначно собранному налогу.

Для экономики совершенно не важно, кто, как и за что заплатит налог, важно обеспечить наиболее прогнозируемое, точное и справедливое выведение денег из оборота. Если таким образом сформулировать задачу, то становится очевидно, что налоги как привязанное к лицам обязательство передать деньги государству – это совершенно не оптимальный вид решения. Вся система сбора налогов и формирования бюджета на этом основании – всего лишь форма расчета определенных показателей.

Если мы имеем информационную систему и базы данных, в рамках которых должна быть решена задача вывода некоего количества единиц из циклических процессов (а современные безналичные расчеты таковой системой и являются), логичнее и проще всего ввести расчетный процент списания, то есть уничтожения денег при их движении или в периоде времени. Смена подхода с «собрать» (бессмысленно собирать нолики и единички) на «уничтожить» (или списать) меняет подход к решению задачи.

На практике вариантом решения может быть установление единственного «налога на транзакцию» – процента списания средств при разного рода транзакциях: в рознице – 10%, в коммерческих расчетах – 3%. Эти списания просто уменьшают сумму, получаемую продавцом от покупателя. Без всякой привязки к личностям и лицам.

Связь «списания» денег с конкретным лицом и с конкретным движением средств (за работника, например, платит работодатель) по цепочке посредников до бюджета становится излишней. Транзакция автоматически уменьшает количество денег. Информационные банковские системы формируют сведения об объеме списанных средств. Эти средства никуда не перечисляются, они просто «уничтожаются».

#{author}Этого достаточно для расчета бюджета как нового цикла ввода средств. Становятся ненужными отчетная бухгалтерия и налоговая инспекция. Только экономисты, которые ведут экономический, управленческий учет в интересах предприятия.

Экономическая деятельность становится гораздо прозрачнее, легче просчитываемой, весь «взятко емкий» механизм расчета и сбора налогов становится излишним. Вместо несчетного количества налоговых инспекций и полиций – небольшое увеличение IT-отдела в банковских структурах и создание аналитического центра при Центробанке.

Формирование такой «налоговой системы» может иметь огромное пропагандистское значение для активизации бизнеса и привлечения зарубежных предпринимателей. Кроме того, такой подход взаимосвязан с изменением отношения к расчетам и основаниям эмисиии (и в целом контролем за денежной массой) и формированию бюджета, что приводит к созданию осмысленной экономической модели независимого государства.

Вопрос с оборотом наличных денег не так страшен, как может показаться на первый взгляд. Наличные расчеты между юридическими лицами уже запрещены. Если скорректировать процедуру инкассации или правила приема наличных денег в супермаркетах и при крупных покупках, то оставшийся наличный оборот можно постепенно ограничивать и на определенном этапе вообще оставить за скобками, освободив от всякой налоговой нагрузки, так как она все равно не имеет никакого экономического смысла. Оставить как форму удобного обеспечения микроэкономической деятельности.

Развитием подхода может быть отделение функции средства накопления от денег как средства расчетов за товары и услуги. Путем создания инструментов накопления с одновременным установлением отрицательного процента на хранение денег.

То есть введение правила, при котором деньги по истечении определенного времени пребывания у одного владельца начинают сокращаться (часть денег «списывается»). Такие эксперименты проводились и показали существенное влияние на ускорение денежного оборота и положительное влияние на рост экономики.

Мы имеем возможность выстроить финансово-экономическую систему на основании современного понимания ее устройства, выстроить в интересах государства и общества. Для этого нужно, чтобы общество сформировало свою позицию по этому вопросу.

Опубликовано:

17:08, 27 февраля 2015

Деньги легче уничтожать

В современной экономике государство фактически не может потратить слишком много. Любой проект – Сочи или полет к Марсу – полезен для экономики. И связано это в частности с изменением сути денег. Подробнее…

все новости

Есть объекты наличиствующие на момент времени. Всё, что мы привычно подразумеваем как существующее, объекты материального мира (предметы, телы, планетные системы), можно представить как моментальный фотоснимок, как схему, как модель. Эти объекты обладают (в масштабах классической физики) полнотой своих свойств и наличия в каждом отдельном моменте времени. Во времени происходит процесс взаимодействия их с другими наличествующими объектами.

Есть так же объекты, существующие и определяемые как отдельный объект, но при этом не имеющие наличия на момент времени. К таковым например относятся информационные объекты, в частности музыка. Такие объекты обладают "темпоральной глубиной", то есть имеют наличие только во временном отрезке. Носитель, как объект физический, имеет свойство физического объекта и наличествует в моменте. Но в моменте он представляет из себя диск с микроуглублениями (если носитель СД). Музыка, для того что бы возникнуть должна прозвучать, то есть занять временной промежуток. Таким образом, информационные объекты, являются объектами темпоральными.

Сознание, как очевидно по многим опытам и наблюдениеям, наблюдает формируемую им же модель реальности и взаимодействует с этой моделью. Модель реальности формируется на основе данных "рецеторов" и их интеллектуальной обаботки. Наблюдаемый сознанием мир есть наблюдаемая модель мира. Факт восприятия нами информационных объектов, музыки и т.п. указывает на два следствия. Модель, как объект восприятия и сознание, как субъект (наблюдатель) имеют свойства темпорального объекта, то есть протяжены во времени и наличиствуют только как протяженный во времени объект.

Базовое отличие живого от неживого в том, что живое представляет из себя симбиоз наличествующей в момент времени структуры материального объекта и объекта темпорального (наличествующего только во временной протяженности).

(с) БГ

Этот год знаменателен тем, что отвесил нам хорошего пинка. Вышвырнул нас за дверь уютной сказки о конце истории. Мы оказались снаружи всех навязываемых и самовнушаемых представлений о мире. Возможно даже пора будить тех, кто просил это сделать, если здесь что то случится.

Что то случилось.

Время, оно и в физике, и в лингвистике сложный предмет. Ты уже наступил на банановую шкурку, но еще головой вверх, ты уже падаешь и у тебя уже случился ушиб копчика? Или у тебя случится просветление на основе эмпирического постижения принципов гравитационного взаимодействия? Потом, когда будущее станет прошлым, будущее прошлого станет очевидным и единственно возможным.

В декабре прошлого года я отпаниковал на весь последующий, уже прошедший. Все уже было ясно, я даже гречкой затарился. Тогда я писал еще и для своих украинских друзей и знакомых, о том, что чертовски жаль сливать в канализационную трубу бессмысленного бунта и дворового переворота энергию народных масс желающих новой жизни. Это ведь не частое явление, вроде парада планет, когда, народ в статистически значимых количествах, начинает всерьез задумываться и проявлять активность. Это шанс, это проявления надличностной сути, собственно энергия жизни народа как такового. Это те моменты когда вершится судьба, которую некоторые называют эволюцией.

Мало кто обращает внимание на то, что основным инструментом эволюции является смерть. Так же как на то, что «невидимая рука рынка», это практически то же самое что костлявая рука смерти. Эволюция стоит на неисчислимых сонмах вымерших видов и особей. Выжившие лишь на краткий миг были удачливее и успешнее предшественников, И они превратятся в лузеров с приходом новых видов. Процветание тысяч предприятий обеспечивается гибелью и разорением миллионов предпринимателей. Поинтересуйтесь процентом выживших стартапов. А процент предприятий переживших трехлетие просто смехотворно мал. Жизнь и в природе, и в бизнесе опирается на питательный гумус состоящий из трупов тех, кто в жизни не преуспел.

Это я к тому, что мы либо живем своей жизнью, либо превращаемся в питательную среду для чужой. Никого в мире не волнует существование русского народа и государства кроме него самого. Так же как только мамонтов волновало их выживание. Тогда даже гринписа не было, что бы о них пожалеть. Мамонты не справились. А вот осетр например выжил, хотя сейчас нерестится почти исключительно в местах, которые длительное время его существования как вида, были покрыты ледником.

Продолжая биологическую аналогию. Можно сказать, что нация это не вид, это род. В рамках рода возможно и необходимо развитие путем обретения новых видовых признаков.

Напрямую говоря, в этом году мы умерли. Умерли как вид «бужуазно-подражательская Россия» . Возникнет ли новый вид представляющий род «российская цивилизация» покажет год наступающий.

Но вполне очевидно, что для генерации нового вида нужны отличительные черты. В социальной сфере вместо рогов или особой формы копыт действуют мировоззренческие и системообразующие теории — экономические, социальные, политологические. Теории, лежащие в основе практических действий. Нелепо уповать на то, что в нынешний кибернетический век неосознанные, интуитивные действия могут привести к успеху. Для выстраивания системы необходим системный подход и системная архитектура. Понимание системообразующих связей. Надежды на то, что все «как нибудь само» неотвратимо действенны. Только на деле, «как ни будь» по статистике означает гибель и забвение. Но для тех кто останется жить, «все образовалось»: был такой забавный вид, очень на людей похожий, неандертальцы (или «руссские») назывались.

Глупейшее из того, что мы можем сейчас сделать, это направить разбуженную энергию на создание враждебных големов. Насытить своей энергией и вдохнуть жизнь в «Либерастов». Враждовать с «Западом», эпически сражаться с «Бандеровцами». Это все фантазмы. Они существуют как тролли, только лишь если мы кормим их своим собственным временем, интеллектом, силой. Отвернись от них и они растают как всякий морок.

Эмпатия, или по русски сопереживание может помочь найти грань между созданными нами фантастическими монстрами и реально существующими интересами и чаяниями тех кто не относится к нашему «мы».

Понять что они хотят, что чувствуют, как видят ситуацию. Не посмеяться, не застебать уродов. А увидеть их глазами. Вот фильм «Великий уравнитель» он же «The Equalizer”. Это же просто пособие для нас. Это воплощение розовых снов Обамы о черном парне спасающем символическую Россию (девушка проститутка собирающаяся сделать карьеру певицы) от рук русской мафии. Здесь и взорванные танкеры с русской нефтью, и предложение честной сделки прежде чем убить отказавшихся от щедрого предложения недоумков. Можно долго издеваться, а можно тихо обалдеть от того, что именно так они себе все и представляют. И крепко задуматься о том, как их восприятие возможно изменить.

Понять и осознать, что нет смысла играть в русскую мафию. Нет смысла находится в этой системе образов. Есть смысл пожалеть парней за то, насколько они в плену фантазий, и строить свой мир. В их мире роли расписаны. Там нам ничего не светит. Мы не подписывались следовать навязанному сценарию. Мы никому не обязывались ненавидеть их и серьезно принимать на свой счет их фантазии. Они просто люди со своими заблуждениями.

Точно так же как и наши внутренние «враги».

Я в детстве не особо воспринимал Машину Времени как рок группу, все таки ленинградец, но Макаревич как автор, продолжатель дела Окуджавы и Высоцкого, был для меня вполне значимой фигурой. В некотором смысле все начало девяностых описано им в песне «Ах какой был изысканный бал»: «но виконт был увы слишком пьян, а инфант не держал пистолета». Прочитайте его интервью — человек как человек, талантливее, умнее, осмысленнее и сдержаннее многих. С каких дров я должен его ненавидеть? Кто придумал это невозможное разделение на своих и чужих. Кто придумал уничтожить нас в клоаке тотальной мелочной возни, «кто что сказал», кто кого как поддел и и как припечатал.

Православное смирение начинается с осознания собственной ущербности перед лицом Господа. И сочувствия к другим таким же ущербным. Сочувствие не означает соглашательства или подчинения. Но означает понимание нашей общей слабости и убожества. Означает отсутствие необходимости и права осуждать, но наличие места для развития и право и обязанность развиваться. Не православное, но просто здравое сократовское «я знаю, что ничего не знаю» оно о том же самом. Только в профиль.

Прошедший год разрушил скорлупу обыденности. Облучил нас радиацией мощнейших событий. Мы можем просто полысеть и изойти на болезненное шипение ненависти, а можем мутировать в новый вид — продолжатель славного рода.

Сказанное не означает, что США не ведут своей игры, или что в России отсутствуют агенты влияния. Это означает лишь то, что к этому надо относится реалистично — их жизнь это всего лишь их жизнь. Нам, для того что бы выжить, нужна своя жизнь.

Подводя итоги года можно отметить главное в этом году — у него нет итогов. Этот год абсолютно открыт в будущее, он будет истолкован в зависимости от того, что в этом будущем обретет очертания реальности — яблоко над головой Ньютона — либо шишка, либо закон всемирного тяготения, ясно станет через мгновение.

P.S. Для тех кто настроен на войну. Сострадание проявленное к кому то не заставит его вас любить. Большинство учителей ненавидело меня за сочувствие к ним. Но сострадание, эмпатия, сопереживание это в некотором смысле эгоистическая стратегия обезоруживающая оппонента и лишающая его значительной доли возможных преимуществ.

В текущей ситуации одна из опасностей, это вытеснение всякой критики под предлогом «военного положения» и защиты национальных интересов. Но представляется, что для общества есть простое правило, отличающее полезную критику от «очернительства». Правильная критика, допустимая в любое время, конкретна, указывает на исправимый недостаток и, обыкновенно, содержит предложения по его исправлению.

Хочу выступить именно с такой критикой. Очень надеюсь, что клуб читателей деловой газеты Взгляд это достаточно публичная площадка, что бы вызвать резонанс или позволить сработать теории «шести рукопожатий». (писалось для Взгляда, но не опубликовано, в связи с нежеланием задевать телевизионных коллег).

Как вы думаете, искажение на 33% превращает правду в ложь? С учетом того, что более 80 % всей воспринимаемой информации приходится на зрение, искажение картинки на 33% ставит под сомнение достоверность информации в целом? Вы бы купили овальные колеса? Это я к вопросу важности проблемы, которая касается не менее 10 миллионов домохозяйств России. К ним относятся пользователи спутникового и IP телевидения которые смотрят программы в цифровом качестве включая HD каналы на современных, часто достаточно больших телевизорах формата 16:9.

Проблема в том, что уже более года каналы Вести 24 (Россия 24) и Россия HD регулярно вещают то, что не может называться иначе чем телевизионный брак. Вещают растянутую до формата 16:9 картинку формата 4:3.

Канал, который называется «главным новостным каналом страны» и канал который претендует на роль передового государственного канала не возможно смотреть людям с развитым глазомером, а просто у нормального человека формируется подсознательное недоверие к информации, которую сопровождают искаженные картинки. Обратите внимание, что выборка получателей этого «кривого» сигнала это люди с современным оборудованием, имеющие возможность сравнить изображение ведущих мировых новостных каналов.

Последней каплей для меня стала недавняя трансляция послания президента. Я, зная о проблеме и зная о том, что трансляция гарантированно снимается в отличном (HD) качестве решил посмотреть, как с этим обойдутся Россия 24 и Россия HD. И тот и другой канал вещают в формате 16:9, Россия HD в более высоком разрешении (качестве). Ужас ситуации был в том, что Россия 24 умудрялась обрезать получаемую картинку до формата 4:3 а затем растягивать её до 16:9 представляя президента и все политическое руководство страны мягко говоря широколицыми непропорционально сложенными людьми.

Так выглядит В.В.Путин в реальности А так на канале Россия 24

Так выглядит Нарышкин С.Е. В реальности ; А так на канале Россия HD

Канал Россия 24 умудрялся в одной кадре совмещать и растянутые картинки и нормальные (из студии)

То же самое получается с материалом, исходник которого снят в 4:3 — он весь тянется на 16:9 с искажениями которые режут глаз.

Около года назад я обращался через своих знакомых на телевидении, некоторые не верили, но потом убеждались, некоторые говорили, что то же заметили эту проблему, но все они сказали, что вопрос уходит куда то на самый верх и они «не достанут». «Кто то» посчитал, что «а какая разница» или «итак сойдет». Кто то привыкший растягивать дома аналоговые ТВ программы формата 4:3 на экран 16:9 и привыкший к искаженной картине реальности. Я так думаю. Потому что некоторые, могут подумать, что «кто то» «агент влияния» или пятая колонна, который сознательно внушает нам недоверие к «главному информационному каналу страны» и сомнение в человекообразности нашего руководства.

Те кто захочет проверить информацию могут посмотреть эфир Россия 24 http://live.russia.tv/index/index/channel_id/3 здесь он ведется в том же формате.

Для тех, кто думает, что дело в технике или я неправильно настроил телевизор, поясню, я лично организовал не один десяток телетрансляций, решал вопросы выдачи прямого эфира в разных форматах (на телеканал HD на телеканал 4:3 и канал 16:9). Я профессионально работал с этой тематикой и знаю, о чем говорю.

Проблема в организации работы аппаратных, в правильных настройках и коммутации, в требованиях регламента по предоставлению материла. ВГТРК может решить эту проблему административными и инженерными методами при правильно поставленной задаче.

Если они не знают как, я на связи, готов наладить все практически бесплатно.

Для того что бы исправить эту проблему, прежде всего надо осознать её существование. В этом смысле она очень показательна для нынешней ситуации в России — проблема лежит на поверхности, её наблюдают миллионы, решение её зависит от грамотных административных действий нескольких человек и не стоит денег, но ничего не меняется годами. Может всего то надо, обратить их внимание?

Нефтяная игла – это сильный образ. Не многие понимают, насколько сильный. Для того чтобы понять, насколько, нужно знать, что такое в буквальном смысле «быть на игле».

«Мало кто понимает, что слезть с иглы, не переломавшись, невозможно. Просто не бывает так. И вот сейчас нас будет ломать и корежить»

1

Для понимания значения термина «слезть с нефтяной иглы» имеет смысл ознакомиться с подробностями ломки настоящей.

Она не зря называется ломка. Тело переламывает, суставы выкручивает, человек не в состоянии контролировать себя. Ломается и психика. Человеку ничего не интересно, и он не может уснуть. Он вынужден видеть, ощущать всей кожей и горящими внутренностями серый, грубый, холодный, отвратительный и тупой мир. Похмелье любой тяжести в сравнении с ломкой – как комариный укус по сравнению с ампутацией без наркоза.

Как бы сильно человек ни хотел завязать перед ломкой, после ее начала он хочет одного – дозы. Поэтому в лечении наркомании всегда есть элемент насилия, в период ломки человек должен быть лишен дееспособности, лишен свободы выбора, иначе он выберет дозу.

2

Мало кто понимает, что слезть с иглы, не переломавшись, невозможно. Просто не бывает так. И вот сейчас нас будет ломать и корежить.

Мы голосами различных деятелей будем кричать: «Верните все как было!», «Долой всех! (только дайте нефть по 150)», «Вернем всё всем (только верните нам возможность импортировать все, что нужно, за счет экспорта сырья)».

Наркоманы бывают очень деятельны и убедительны. Если надо, они произведут впечатление полностью адекватного, спокойного человека, которому просто надо пойти за хлебом, всем ведь надо ходить за хлебом, что в этом страшного?

Я не знаю, то ли это мистическая судьба России, которая с неумолимой логикой суммирует разнообразные ошибки (если расценивать их по отдельности как ошибки), то ли восхитительные в своей жестокости и последовательности действия кого-то из верхних эшелонов власти и «мирового правительства», но выстраивается картина последовательных планомерных действий, основанных на том, что пока наркоману комфортно, он никогда с иглы не слезет.

3

Посмотрите на события с 2012 года. Активно обсуждается необходимость слезать с нефтяной иглы. Президент открыто призывает бизнес возвращаться из офшоров, начинаются разговоры об импортозамещении, о возврате национального капитала, о развитии национальных высокотехнологичных кластеров в экономике. Но все только посмеиваются – офшоры работают как часы, кредитоваться выгодно за рубежом и выводить «заработанное» так же выгодно за рубеж, развивать производство при наличии огромного предложения готового импорта бессмысленно.

В декабре 2012 года принимается «список Магнитского» – юридически, казалось бы, недопустимый документ, противоречащий всему духу права, начиная от презумпции невиновности и заканчивая неприкосновенностью частной собственности и вмешательства во внутренние дела суверенного государства (напомню, что помимо визовых запретов он предполагает и нарушение прав собственности).

К 2013 году уже вполне официально озвучивается мысль о том, что «русские деньги» имеют, в общем-то, совершенно другой правовой статус, чем «нормальные». Фактически на этом основании проводится заморозка счетов на Кипре, а по сути – подрыв доверия к системе офшорного капитала и вообще содержания активов за рубежом.

У российских бизнесменов появляется некоторое сомнение в надежности зарубежных инвестиций. К осени 2013 года против России уже действуют санкции и обсуждаются дополнительные. Обсуждается бойкот Олимпиады. На Украине еще ничего не началось.

Трудно слезть с нефтяной иглы (фото: Reuters)

А ЦБ России начинает зачистку банковского сектора – отзывает лицензии у банков.

В ноябре на Украине начался Майдан. ЦБ РФ отозвал лицензию у «Мастер-банка», подрывая доверие к банковским вкладам и рублю. По идее, только этого было бы достаточно для падения курса рубля.

4

Но нефть растет. Весь 2014 год ЦБ крушит банки, принимаются решения, приводящие к банкротству турфирм, совершается масса действий в налоговой сфере – все как один объективно ведущие к снижению курса рубля.

Вводятся санкции, вводится ответные санкции, экономику трясет, но рубль держится как кремень.

Президент увещевает бизнес вернуться, вкладываться в отечественное производство. Но зачем и кому это нужно, если доллар дешев, нефть дорога, а товары все еще можно покупать за границей? Наркотик разливается по венам.

Но тут происходит никем не предсказанное и никем не ожидаемое тотальное обрушение цены на нефть, которое резко снижает доходы от ее продажи и резко повышает курс доллара, автоматически столь же резко повышая цены на импортные товары.

Наконец, помимо президента, начинает говорить реальность. При таких ценах на импорт, при такой нервозности с сохранением капитала за рубежом, при таких сложностях в реализации внешнеторговых сделок и в целом при наступившей ситуации действительно возникает резон производить что-то в России.

Страна действительно брошена с лодки в воду, чтобы научиться плавать. Принудительно снята с иглы, и должна переломаться, испытывая страшные муки.

5

Но на самом деле все обстоит чуточку сложнее.

Продолжая выбранную аналогию, нефть – это не основной наркотик. Это скорее прекурсор. Реальный наркотик – это система кредитования, которая позволила продать не только нефть сегодняшнюю, но и нефть на годы вперед.

Я не знаю, все ли в курсе, что все наши компании, включая «голубые фишки», так же, как и все компании в мире, о которых вы можете узнать по биржевым сводкам, – все они перекредитованы. Все они нерентабельны в старом понимании этого слова. То есть они все либо банкроты в случае неполучения очередного запланированного кредита, либо сначала закрывают все обязательства, немного трепыхаются, а потом – банкроты.

6

Тут мы выходим на вопрос, который на самом деле важен. Возможно ли существовать без этого наркотика? Может, это и не наркотик вовсе, а живительный кислород, благодаря которому дышит экономика?

Кредитная система, финансовый капитал есть основа современной экономики. То, как устроены финансовые институты, те правила, регламенты, институты и нормы, которые действуют в финансовой сфере, делают эту экономику Западной.

Именно устройство финансовой системы прежде всего определяет роль доллара и делает его международной валютой, имеющей дополнительную функцию в виде национальной валюты США.

Тут к месту отметить, что роль доллара и связанная с ним роль и функция США как получателя дивидендов от использования международной валюты в качестве своей национальной явились результатом консенсуса западных элит в 70-х годах (вполне уже наднациональных), когда была сформирована ямайская финансовая система.

Все согласились с тем, что США будут аккумулировать средства, на которые будут выполнять роль борца с коммунистической угрозой и мирового жандарма впоследствии. С согласия всего западного мира именно США обязаны обслуживать их оборонные и наступательные интересы. С чем они неплохо справлялись.

При этом уровень жизни в США в реальности ощутимо ниже, чем в Европе. Это как в автомобилях: в США показная внешняя крутость, в Европе реальная роскошь и совершенство.

В этой связи европейцам непонятны наши восклицания о том, что они под пятой США, что они прихвостни и как же они могут такое терпеть. Они наняли громилу и расслабляются, пока громила занимается своими громильскими делами. Никому же не придет в голову возмущаться, если телохранитель сгребет тебя в охапку и вытащит из-под предполагаемого обстрела.

7

Так вот, финансовый капитал и система циклического перекредитования действительно работают и действительно представляют собой основной реактор западной экономики.

Есть мнение, что этот реактор скоро взорвется. Есть мнение, что для его дальнейшей работы необходима война, списание кредитов и новый цикл.На мой взгляд, если посмотреть на происходящее не как на череду нелепых ошибок и случайностей, а как на планомерно развивающийся осмысленный сценарий (ну кто, например, готов всерьез верить, что хаос на Ближнем Востоке был устроен «по ошибке», что хотели мира и демократии?), то вырисовывается следующая картина.

***

России предоставлена возможность создать свой проект. Или умереть. Подчинять ее как цельный живой организм, похоже, никто не будет.

Есть ощущение, что создание Россией своего цивилизационного проекта, возникновение конкуренции предпочтительнее для человечества. Но и в случае смерти никто сильно плакать не будет (кроме выживших россиян).

Для того чтобы проект был «своим», он должен обладать признаками «новизны» и «творческого уровня», как говорят в патентном деле. Он должен предлагать альтернативу, а не подделку под оригинал.

На мой взгляд, в социально-экономическом смысле ключевым должно быть предложение альтернативы системе финансового капитала и перекредитования и завязанной на них системе управления.

В общественно-этическом или культурном плане должна быть предъявлена альтернатива вульгарному материализму, порождающему уничтожение всяких основ нравственности и морали, а вследствие этого и всяких свобод личности. Вариант подхода к решению этой части вопроса я предлагал в статье «Общество должно пересмотреть взгляд на религии».

Вариант подхода к социально-экономической части проблемы собираюсь предложить в следующей статье.

Такая вот мегаломания.

11:06, 12 декабря 2014

Как слезть с нефтяной иглы

Если надо, наркоманы могут произвести впечатление полностью адекватного, спокойного человека. Нам будет холодно, будет тяжело и очень будет хотеться плюнуть на все и попросить покупать у нас нефть и газ. Подробнее…

все новости