Шевченко vs Хазин. Обама как знамение Апокалипсиса

Константин Бальмонт
Осенняя радость
Радость может ждать на каждом повороте.
Не грусти. Не надо. Посмотри в окно.
Осень, в желтых листьях, в нежной позолоте,
Медленно колдует. Что нам суждено?

Разве мы узнаем? Разве разгадаем?
Будем ждать, что чары улыбнутся нам.
Пляска мертвых листьев завершится Маем.
Лютики засветят снова по лугам.

Даже и сегодня... Ум предав заботам,
Шел я хмурый, скучный, по лесной глуши,
Вдруг, на самой тропке, да, на повороте,
Красный цвет мелькнул мне в ласковой тиши.

Спелая рябина прямо предо мною,
Алая калина тут же рядом с ней.
Мы нарвем ветвей их на зиму с тобою,
Пред окном повесим комнатки твоей.

Прилетит снегирь, смешной и неуклюжий,
Раза два чирикнет, клюнет, да и прочь.
И метель завоет, все затянет стужей,
Но зимой, пред лампой, так уютна ночь.

И пока на всполье будут свисты вьюги,
Сон тебя овеет грезой голубой.
"Милый, что я вижу! Лютики на луге!
Хороводы травок! Ах, и я с тобой!"

Ура! Журнал возраждается!!!

Эксперты: У каждой дорогой таблетки есть более дешевый аналог

В Китае представлен планшет со встроенным проектором

По части веры и культуры мы — европейцы. Наши музыканты играют и Гайдна, и Моцарта. Наши учёные ориентируются в мире западных идей с той же свободой, с которой хорошая хозяйка ищет нужную вещь в своём шкафу. Всё, что есть в культуре Запада, понятно нашему сердцу, ибо мы — христиане.

Но мы не полностью отданы Западу. У нашего сердца есть «восточная камера», а у мозга есть «восточное полушарие». Таджикская или афганская деревня, где гостю не показывают лица дочерей, также близки нашей душе. Арабская семья, где сын бежит на голос отца, чтобы налить ему чаю или поправить подушку, тоже должна быть нам близка и дорога.

Высшие достижения Запада нам должны быть понятны. Высшие проявления Востока нам должны быть милы. Высшие достижения Запада — это философия, наука и технологии. Высшие проявления Востока — это ценности не спеша живущего человека. Это ценности, связанные с семьёй: уважение к старшим, трудолюбие, взаимопомощь, послушание и многое другое.

Технологии, оторванные от морали, поставили мир на грань выживания. Если миру суждено ещё пожить, то это зависит от лучших ценностей Востока. «Чти отца и мать» — одна из них, и не у Запада учиться её реализации.

ПРОТОИЕРЕЙ АНДРЕЙ ТКАЧЕВ

Священномученик Петр (Полянский): недипломатичный архиерей : Православие и мир

Khadja Nin
СТРАНА: Бурунди
СТИЛЬ:
БИОГРАФИЯ:

Жизни некоторых людей настолько удивительны, что могли бы вдохновить любого писателя на создание шедевра. Жизнь Хаджи Нин (Khadja Nin) как раз является такой историей, которую необходимо рассказать. Она родилась в 1959 году и выросла в Бурунди - небольшой африканской стране, расположенной между двумя огромными странами Демократической республикой Конго и Танзанией. Она росла в спокойствии, в семье из восьми детей, в которой и сделала свои первые шаги в области музыки. “Музыка всегда служила для развлечения”, - признается Хаджа Нин, хотя она всегда хотела быть Мириам Макебой.
Когда ей исполнилось шестнадцать, она покинула свою семью, отправившись учиться в Конго. В семнадцать лет она встретила своего будущего мужа, с которым отправилась в лесные районы, где в поисках чего-то необыкновенного они управляли хозяйством нескольких туристических лоджей. После рождения сына Хаджа Нин подумала, что с ее музыкой определенно покончено.
В 1980-ом, хотя, как казалось, все протекало счастливо, ее жизнь круто изменилась. Со своей новой семьей из Африки она отправилась в Европу. Ее первый опыт общения со Старым Светом оказался очень тяжелым. Сначала она потеряла нескольких своих очень близких родственников, потом неожиданно умер ее муж. “Я осталась одна с ребенком в чужой стране, где я никого не знала. Я начала искать работу, иногда самую низкооплачиваемую, поскольку нужно было на что-то жить”, - почти обыденно говорит Хаджа.
В 1985 году она встретила известного и талантливого музыканта Николаса Пишмана (Nicolas Piszman), который, как оказалось, послужил положительной поворотной точкой в ее жизни. Он с артистизмом влюбился в “эту принцессу из глубины тоски”, и вскоре они стали писать песни вместе. Певица говорит: “Николас - это Нин в словосочетании Хаджа Нин”.
Своего первого диска им пришлось ждать до 1991 года. Сразу покорившись этому дуэту, являвшему собой смесь африканских и европейских звуков, компания BMG подписывает с ними контракт. Тогда не было настолько повального увлечения стилем World music, так что можно сказать, что они привнесли свой вклад в его расцвет. Их дебютный альбом был одобрен критиками, как говорит Хаджа, с коммерческой точки зрения также был относительный успех, который побудил ее заняться с тех пор исключительно музыкой.
В 1994 году Хаджа Нин выпускает свой второй альбом “Ya pili”, кроме того она постоянно гастролирует. “Быть на сцене - это основное в карьере любого музыканта, поскольку это единственный путь для оттачивания - идти на риск и непосредственно благодарить своих поклонников”, - говорит Хаджа Нин. Эти слова также доказывают, что она состоялась как артист.
Настоящая слава пришла в 1996 году. В попытке приобрести некоторое культурное доверие и ради отдыха от предыдущих неудачных проектов, наиболее серьезный французский телеканал TF1 выбрал Хаджу Нин с ее альбомом “Sambolera” для представления в своих летних программах. Этот проект включал в себя передачу одного из ее видеоклипов по несколько раз в день в течение всего лета. Это был рисковый шаг, как для телеканала, так и для самой Хаджи Нин. “Люди часто спрашивали меня, не боялась ли я быть съеденной этим телеканалом, я отвечала, “нет, поскольку я несъедобна. Эта возможность лишь помогла мне дойти до еще большей аудитории и начать двигаться еще быстрее. Поскольку я точно знала, где я находилась, я не опасалась ничего в плане доверия к самой себе”.
Будущее доказало ее правоту. Ее карьера и ее музыка держалась на постоянном уровне доверия после того, как она продала по всему миру более 420 тыс. альбомов “Sambolera”. Это послужило гигантскому успеху для ее партнеров и признанию как во Франции, так и во всей Европе.
В 1998 году Хаджа записывает альбом “Ya”. “Вся организация записи “Ya” была великолепной. Мы приехали в южный Лондон, остановились в сельском доме и развернули передвижную студию. Я могла приглашать своих музыкантов и гостей, таких как И Муврини (I Muvrini) с Корсики, как будто бы я была дома. Дружественный настрой этого места дал нам с